– Это кто?
Полицейский, румяный дядька, со слезами на глазах ответил:
– Некрасовцы. – Потом чихнул и добавил: – Аллергия…
Антон сказал с сочувствием:
– Да. Весна. Цветет всё.
И посоветовал офицеру сходить к гомеопату. Офицер хмуро кивнул, в гомеопатию он явно не верил, и спросил Антона с подозрением:
– А ты кто? Журналист?
– Нет, не журналист, – сказал Антон и добавил скромно: – Руководитель креативного штаба.
– Штаба чего? – Офицер посмотрел на Антона пристально.
– Олимпиады. Чего же еще? – улыбнулся Антон.
– Да сейчас иди разберись, где, бля, штаб, чего, бля, штаб! – сердечно пожаловался Антону офицер и вдруг громко обратился к дедкам: – Граждане! Хотели главного, вот, получите главного. Руководитель штаба Олимпиады к вам пришел. Лично!
Деды с бородами все до одного посмотрели на Антона. Предприимчивый офицер полиции жестом пригласил Антона к несуществующей трибуне и сказал:
– Вы им хоть объясните, ну! Пусть расходятся по-хорошему!
Антон посмотрел на жилистых дедов, на их длинные седые бороды и синие суровые глаза. Надо было что-то говорить. Но опытный Антон знал: лучше ничего не говорить, если толком не знаешь, с кем говоришь. И Антон сказал:
– Прошу прощения. Секунду. Отвечу на эсэмэс.
Антон достал айфон и молниеносно погуглил: «Некрасовцы».
В следующую секунду Антон пробежал глазами страшные, как ему показалось, строки:
«Некрасовцы, некрасовские казаки – потомки донских казаков, после подавления Булавинского восстания ушли с Дона. Названы в честь предводителя, Игната Некрасова. Соблюдали свод законов – 170 «заветов Игната», записанных в «Игнатову книгу». Заветы отличались большой строгостью: «за измену – смерть», «за богохульство – смерть», «за брак с иноверцами – смерть», «за убийство члена общины – закопать виновного в землю», «за измену мужу – виновницу в куль да в воду».
Ознакомившись с данными, Антон подумал:
«Да ладно?!»
Стали понятны Антону, кроме этого, еще две вещи: что говорить собравшимся, что они похожи на «Зи-Зи-Топ», не стоит. И что, вообще-то, «Гугла» мало, надо бы потратить минимум лет пять-десять на изучение исторических и лет пятнадцать-двадцать на изучение богословских аспектов движения некрасовцев. Но столько времени у Антона не было. Он панически быстро прочитал еще один абзац, который никак ему не помог: