– Поднимай Ригнира и Вирлисса, –
коротко велела она главе отряда, отставляя чай в сторону и вставая
со стула. – А я пойду, разомну ноги.
Девушка направилась к двери.
– Рири… – окликнул Эет.
Она не остановилась. Только бросила
через плечо на лича хмурый взгляд и вышла, плотно закрыв за собой
двери.
Эет на секунду прикрыл глаза. Всё
правильно. Ей надо побыть одной. Надо как-то пережить… Сейчас
полезть с соболезнованиями и сочувствием – просто сделать хуже.
Лич вздохнул и дотронулся до плеча
Вирлисса.
– Вставай.
Эртил и Эрушалия
Эрушалия лежала на лавке, вытянувшись
во весь рост и закрыв глаза. Голова её покоилась на колене Эртила.
Гул пьяных голосов, наполнявший зал “Пенного Брода”, звучал
умиротворяюще. Здесь, у дальней стены, царил полумрак, и забулдыги,
вопящие разудалую песню, конечно же, не могли рассмотреть
примостившихся на скамье демонов, зато тем был виден весь зал.
Точнее, зал был виден Эртилу. Руш не
имела ни малейшего желания открывать глаза. Она просто лежала,
отдыхая, слушала песни и музыку, делала вид, что задремала – и что
не чувствует, как рука Эртила, скользнув ей под плащ, поглаживает
туго натянутую на груди ткань платья. В конце концов, этого никто,
кроме них с Эртилом, и не замечает… Даже она. Она ведь дремлет, не
так ли?..
После того нечаянного поцелуя на
дороге между ними что-то очень сильно изменилось. Оставшиеся два
дня пути дались обоим непросто. Эртил не сводил с неё глаз, в
которых горела такая жажда, что Эрушалия не смела прямо встретить
этот взгляд, невольно потупляясь. Она сама не понимала, зачем во
время привалов позволяет принцу садиться вплотную, зачем
прижимается к его плечу, когда его рука ложится ей на талию… Они
говорили о дальнейших поисках, о погоде, о придворных интригах – о
чём угодно, старательно избегая продолжения того
разговора. Его губы больше не касались её губ.
Самое ужасное, ей хотелось его
поцелуев…
Во время ночёвок девушка уходила от
Эртила чуть ли не на другой конец бивака, и, плотно завернувшись в
плащ, засыпала… Не сразу. Она слушала дыхание Эртила, знала, что он
не спит… И, отчаянно боясь, ждала.
Но Эртил вёл себя, как истинный
рыцарь. Хотя чего ему стоила эта сдержанность, знал только он.
Чего он добивался? Эрушалия не могла
понять. Неужели – чтобы она, принцесса Седьмого круга, сама пришла
к нему?