Я скрутил документ и аккуратно спрятал в тубус для бумаг,
который всегда носил с собой под камзолом. Обычно, конечно,
вельможи носили с собой только меч, но обо мне ходили такие слухи,
что я уже думал повесить тубус на перевязь на поясе, вместо ножен.
И при этом выставить на всеобщее обозрение метку Пала.
Вспомнив о красной пряди на виске, я неосознанно провел рукой по
волосам, поправляя аккуратно собранные волосы, которые на затылке
были перехвачены синей лентой. Прядь Пала я прятал, закрывая метку
бога Войны другими волосами, а воинскую косу с золотом не заплетал
еще со времен битвы за Миллер. Как война была окончена, так и
расплел ее, отказавшись от этой части себя на мирное время.
Некоторые за глаза осуждали меня за подобное поведение, ведь
воинская коса, дарованная Палом — редчайший дар, а я им
пренебрегаю. Да еще и метку бога Войны прячу. Но я был в этом
решении непреклонен, демонстративно перейдя в лагерь жарких
поклонников Софа и Сидира. Я вообще думал поставить этим двум богам
в Эдре большие храмы, так, назло соседям.
Мой жест не укрылся от короля.
— Почему ты стыдишься своего вида? Пал оказал тебе великую
честь. Таких как ты на поколение может и не появиться, а тут сразу
и артефакт от Сидира, и коса от Пала.
Этот разговор у нас проходил каждый раз, как я попадался на
глаза королю. Я понимал Кая Фотена. Официально я не числился
фаворитом короля — сейчас это место было вакантно, но каждый
аристократ Клерии знал, что при желании я могу открыть дверь покоев
монарха ногой. При этом гвардия меня не остановит, а сам монарх
просто спросит, что у меня случилось. И учитывая его ко мне
расположение, Каю хотелось, чтобы его любимчик выглядел внушительно
и даже опасно.
— Я тебе уже говорил, Кай, что и коса, и прядь и посох — аванс
от богов. И пока в Клерии мир, носить косу с золотом я не буду. Как
и свой артефакт, как и демонстрировать окружающим метку бога Войны
и Солнца, ты уж прости.
Монарх раздраженно фыркнул и сменил тему разговора.
Просидели еще около часа. Поговорили о делах, посплетничали о
происходящем при дворе. Я поинтересовался, как дела у Вилы, которая
после войны наконец-то вышла замуж и сейчас отсутствовала при дворе
— на подходе был второй ребенок, и интригантка была уже слишком
круглой для того, чтобы перемещаться по дворцу с той легкостью, как
раньше.