— Адвокат где? — игнорирую слова все еще мужа.
Теперь будет так. На грубость грубостью отвечу, а на наглость еще большей наглостью.
— В кабинете, — рычит сквозь стиснутые зубы, приближаясь вплотную.
Запах табака ударяет в нос, и моментально тошнота подкатывает к горлу. Я отстраняюсь и направляюсь в кабинет Рамиля.
— Добрый вечер, — говорю мужчине в возрасте и присаживаюсь на диван. — Как вы, Григорий Сергеевич?
Он работает у нас давно — со времен свекра, поэтому вижу я его не впервые.
— Добрый, Валерия, — отводит взгляд.
— Подписываешь и проваливаешь, — схватив со стола папку, Рамиль кладет ее прямо передо мной. И ручку.
Я даже не поднимаю глаза на почти бывшего мужа. Стараюсь вести себя уверенно, будто мне все равно, но внутри настоящая буря. Мне хочется закрыться в комнате и плакать. Рыдать до хрипоты. Я умом понимаю, что обязана быть сильной. Слезы мне не помогут. А малышу мать нужна. Здоровая и адекватная, а не истеричка.
— Я надеюсь, никакого подвоха тут нет?.. — то ли вопрос задаю, то ли утверждаю, всматриваясь в серые глаза адвоката.
— Нет, Валерия, — отвечает, и я, не медля, подписываю документы, встаю и швыряю папку в лицо уже бывшему мужу.
— Желаю вам счастья, Рамиль Александрович! — и почти бегом выхожу из кабинета, поднимаюсь в нашу спальню.
Я кусаю себе губы, чувствую соленый привкус во рту. Черт раздери!
«Лера, всего десять минут — и выйдешь отсюда. Всего десять минут! Только не плачь. Держись!» — мысленно повторяю.
Схватив из шкафа рюкзак, пихаю туда пару вещей и все самое необходимое. Ничего мне не надо. Ни драгоценности, ни эти платья, подаренные Рамилем, да и вообще ничего.
Затылком чувствую пронзающий насквозь взгляд. Бывший в комнате.
— Прости, но я заберу всего пару вещей, — стараюсь говорить как можно тверже, но получается так себе. — Чтобы голой не остаться.
Мои руки дрожат. Да что там руки, меня всю трясет!
— Забирай все, что принадлежит тебе, — обманчиво взволнованный голос.
Нет, я не поверю тебе, Рамиль. Не поверю, что ты расстроен из-за нашего развода. Ни черта!
— Подавись! — цежу сквозь стиснутые зубы и точно так же, быстрыми шагами, выхожу из спальни.
— Да, Захаров, — слышу за спиной. Рамиль отвечает на телефонный звонок и даже не пытается меня остановить. Верно! С чего бы?! — Воронов? Да, конечно.
Воронов... Меня заставляет остановиться эта фамилия. Я прислушиваюсь к разговору, потому что, если я не ошибаюсь, это тот мужчина, из-за которого свекровь стала инвалидом, а Рам уволился. Он же был оперативником.