Именно поэтому он благосклонно выслушивал опасные речи Теофании. Однажды базилисса со вздохом произнесла:
– Император так добр ко мне, и человек он воистину замечательный. Но как же он одряхлел! Друг мой, тебе следует дать ему хороший совет… пусть он удалится от дел и передаст власть своему сыну. Ведь в его возрасте стремятся только к покою, не правда ли?
Брингас невольно улыбнулся наивности этой очаровательной малышки.
– Допустим. Однако сам император так не считает. Он твердо намерен умереть на троне…
– Неужели? – только и смогла сказать Теофания. – Какая жалость…
Но мечты ее неожиданно исполнились. В октябре 959 года базилевс Константин, словно не желая огорчать прелестную молодую женщину, внезапно скончался – столь внезапно, что по городу поползли слухи об отравлении. Тем не менее престол был теперь свободен, и наследник мог вступить в свои законные права.
Роман II был помазан на царство в соборе Святой Софии, получив свою корону из рук патриарха Полуэкта, а на голову Теофании водрузили чудовищно тяжелую, усыпанную драгоценностями золотую корону. В тот же день новая базилисса перебралась в легендарные императорские покои из мрамора и порфира. По пышности убранства этому дворцу не было равных во всем мире.
Через несколько недель после грандиозных торжеств, ослепивших своим блеском великий город на берегах Золотого Рога, в гинекее дворца происходила весьма странная сцена. Пять женщин с растрепанными волосами, рыдая, обнимали колени Романа II, который взирал на них с надменным бесстрастием. В углу затаилась Теофания, и на устах ее играла легкая улыбка…
Если бы кто-то из подданных императора увидел этих плачущих женщин, он наверняка изумился бы. Базилисса Елена – вдова Константина и мать Романа – пришла молить сына за четырех своих дочерей, ибо по приказу брата им предстояло постричься в монахини. Елене было разрешено остаться во дворце, но участь несчастных дочерей повергла ее в полное отчаяние.
– Сын мой, – взывала она к Роману, – вы не можете обречь сестер своих на вечное затворничество! Они молоды, красивы и хотят жить, как все женщины. В чем они провинились? За что хоронить их в монастыре?
– Только в религиозной жизни они обретут спасение! – промолвил Роман, отводя взгляд.
Голос его звучал так неуверенно, что Агата, старшая из сестер, поняла, с какой стороны нанесен удар. Мгновенно вскочив на ноги, она заставила подняться и Елену.