Он пошел к ближайшей двери, перед ним образовался проход. Солнце только осветило холмы на востоке. Он был без сознания слишком долго, особенно если принять во внимание состояние, в котором он оказался после увиденного сражения и необычайного окружения.
Теперь можно было задуматься… Где же он очутился? Где же, черт побери?..
Холмы и деревья, которые он видел вдалеке, на первый взгляд принадлежали окрестностям Сиракуз. Но больше ничего знакомого.
Большой зал сгорел не полностью, да и все остальные здания, от которых, он думал, остались одни головешки, тоже лишь полуобгорели. Земля вокруг них была еще мокрой от дождя, который погасил пламя.
Снаружи деревянного зала обстановка огороженной деревни напоминала своими длинными домами онондагское поселение семнадцатого века. Веревочные лестницы и трупы исчезли. Рядом с залом стояло несколько деревянных клеток с дюжиной пленных енотолюдей.
Ворота частокола были открыты, и через них виднелись поля кукурузы и прочих злаков. На них работали самки, в то время как их детеныши бегали вокруг, а более старшие помогали матерям. Вооруженные самцы охраняли поля, некоторые стояли на наблюдательных вышках или рядом с частоколом. Солнце и небо были теми же самыми, что и прежде.
Кошколюди, видно, ждали, как он теперь поступит. Он надеялся, что не превратит их страх и благоговение в ненависть. Он был совершенно сбит с толку и мог бы сойти с ума, если бы по своей природе не «съел собаку» на прагматизме.
Был путь узнать язык.
Он заметил самку, которую увидел первой, ту, которая напоминала ему о сиамской кошке его сестры. Он указал на себя пальцем и произнес:
– Улисс Поющий Медведь.
Она взглянула на него. Остальные забормотали и непонятно заволновались.
– Улисс Поющий Медведь, – повторил он.
Она улыбнулась или, во всяком случае, широко открыла рот. Опасная улыбка. Такие зубки могли вырвать у него большой кусок мяса. Не то чтобы они были такими большими по сравнению с домашними кошками – такого же размера. Собственно, они были даже маленькими и клыки были чуть длиннее остальных зубов. Но зато уж остры – это точно.
Она что-то сказала и он повторил свое имя. Стало очевидно, что она тоже пыталась повторить его слова, хотя и не понимала, что он назвал свое имя.
Через некоторое время она выдавила:
– Вуриза асиингагна вапира. – Так примерно звучало это на английском.