– Что ты болтаешь, глупая крыса! Я везу почтительную гражданку увидеть родной ночной город с внешней стороны. В ином ракурсе!
– Ты, главное, с ракурсами не переборщи, а то мы запутаемся, – рассмеялась мелким кашлем жительница ниже нижних этажей.
– В тебе всегда было мало культуры, Турду, – рассерженно ответил Дикий Арнольд и прибавил скорость.
– Скажи ты мне, какой культуролог выискался. Он один раз с высоты ста метров врезался в деревянный сарай с курями – ракурс перепутал. Хозяева выходят утром, а от курятника одни щепки. Следов никаких нет. Решили, что НЛО, на том и сошлись.
Машина мчалась с бешеной скоростью. На какое-то мгновение женщине стало страшно. Она поняла, в какую попала компанию, а выйти уже не представлялось возможности. Хотелось закричать и устроить скандал. Но на такой скорости было небезопасно. Пассажирка сжалась и руками вцепилась в сиденье.
– При чём здесь это! Я говорю о культуре поведения, образе жизни.
– И это тоже. А культура у меня такая же, как и у тебя: одним воздухом дышим, в одной машине едем. Эстет, – и она, задрав кверху мордочку, покачала ножкой.
На протяжении всего разговора ворон сидел молча и неподвижно, как скульптура, но после замечания Турды он резко встрепенулся, так что её лапка слетела с его плеч, и громко, с силой, каркнул. Звук разлетелся по всем окрестностям. И в это время, что-то подтолкнуло автомобиль, какая-то неведомая сила, всякий шум стих, пропал встречный ветер, и женщина увидела, как они беззвучно и плавно, словно в невесомости, стали подниматься над дорогой. Асфальт провалился под колёса и уходил всё ниже и ниже, вот с верхушками деревьев сравнялись, раскоряченные ветки которых застыли в морозном воздухе. А дальше и выше крыш их холмистое поле ложилось под ними новой неизведанной, необитаемой страной. И они, как на воздушном шаре, отдавшись стихии, летели неспешно и торжественно.
А у женщины сменилось настроение. Ещё оставался страх, но теперь от высоты, и к нему уже прибавились одновременно восторг и восхищение. Внизу по улицам ходили маленькие человечки, и двигались, как игрушечные, с горящими фарами миниатюрные машинки. Окна домов светились разным светом. Некоторые смотрели на неё открытыми стёклами, незашторенные. И на верхних этажах можно было различить, что там делается: в одном – семья смотрела телевизор, в другом, на кухне, какая-то мамаша в фартуке что-то готовила, а в ещё другом, слегка притемнённом, с цветомузыкой, какой-то щегол вился около девицы, в раскрытом окне сидел мужчина, подперев голову кулаком, смотрел на их машину. Женщина осмелела и помахала ему рукой, а он даже позы не изменил, только кивнул.