– Цепочка мутаций показывает, что его предки прожили здесь не
одно поколение. Раз генетический департамент не заинтересовался
родителями Анджея, значит, признаки отца и матери сошлись в нём
случайно. Я, конечно, могу смоделировать ещё кое-что, но боюсь
вступить на зыбкую почву догадок. Может… ты мне поможешь, Адам?
– Я? – удивился инспектор Джастин. Но прозвучало это
неискренне.
– Ты не бойся. Анджей же сказал, что он «слово дал», улыбнулся
Дьюп. – Мы тоже вполне можем дать тебе какое-нибудь «слово», если
присутствующие не против?
– Слово в плане чего? – удивился Локьё. Потом внимательно
оглядел каюту, задержал взгляд на цветущей физиономии генерала
Мериса.
Тот развёл руками. Шпионов на «Вороне» я действительно не
держал. Боюсь, появись тут такой, оступился бы и упал в реактор.
Ребята у меня в команде простые, могли и в известность меня не
поставить.
– Как ты сказал, Колин? – Локьё потёр лоб. – 32-я хромосома идёт
в материнской версии? Это что? Значит, этот щенок – прямой потомок
землян? Но откуда быть контактам с землянами, если... – Локьё вдруг
уставился на инспектора Джастина. – А ведь меня пару раз посещала
эта мысль, Адам. Ну, где в Империи могли выучить такого, как ты?
Многие поколения Домов Содружества развивали и усовершенствовали
искусство владения психической силой, но здесь, на древних землях,
а не в Империи.
Локьё говорил «здесь» таким тоном, словно имперцы в Ледяном
Поясе и чихать не имели права. Но никого это не задело, и я тоже
выбросил его фразу из головы.
Инспектор Джастин молчал. Дьюп был «закрыт», но спокоен. Мерис
ухмылялся. Энрек сидел, прикрыв глаза и, может, вообще дремал.
Я растерянно переводил взгляд с одного лица на другое.
Локьё что?.. Сказал сейчас, будто инспектор Джастин – земной
шпион?..
– А парень-то, часом, не твой, нет? – поинтересовался Локьё.
Инспектор отрицательно покачал головой.
– Жа-алко, – протянул Локьё. – Вот был бы предмет для шантажа...
А чей?
– Я не могу, – выдавил сквозь сжатые зубы инспектор.
– Слово дал? – развеселился эрцог.
Мерис фыркнул и затряс головой, давясь смехом.
Инспектор Джастин молчал.
Локьё промокнул уголок глаза уголком платка.
– Хоть пожалел бы, что ли? – посетовал он. – Мне же нельзя
столько смеяться после операции. Мне тряска категорически
противопоказана.
– Могу предложить такой вариант, – Дьюп поставил бокал. – В
плане общего сбережения нервов. Я буду предполагать, а ты, Адам,
соглашаться или не соглашаться со мной. Это ты можешь?