Волосы у неё были ниже пояса, густые, блестящие. Когда она
сидела, они касались травы.
А ещё они жили какой-то своей жизнью, удирая из хвоста, сбегая
на грудь, щекотя бёдра. Жарковато было сегодня на Гране даже в
шортах из обрезанных форменных брюк.
Проводящая была порывистой в движениях и такой худой, что
хотелось её накормить. Впрочем, урабатывала нас она, а не наоборот,
значит – энергии и витаминов ей хватало вполне.
Свалилось на нас это стихийное бедствие с Кьясны.
Когда я отказался остаться там на очередные «пару месяцев», пока
наш корабль для маскировки поболтается в доках, Айяна вызвала одну
из самых молодых Проводящих и велела заняться моей персоной «на
выезде».
Та согласилась легко, была в ней авантюристская жилка. А может,
хотела подрасти по «службе», получить «свой приход», или как это у
них называется?
Команде «погибшего» «Ворона» предстояло провести минимум пару
недель на Гране на предмет реабилитации после Плайты, хотя по
документам мы выполняли там некую миссию. Колин настоял, чтобы
прикрытие было официальным.
Комкрыла не стал возражать и визировал это решение. Он вполне
мог сейчас обойтись без особого подразделения спецона. Заменить
«силовую» разведку обычной: в отношениях с экзотами наступила
полная недоумения пауза.
В Содружестве не понимали, что произошло. Регент слился – его
корабль ушёл к Терре. Локьё демонстративно принял командование
только после трёхдневного траура по Энреку, подчёркивая, что не
имел никакого отношения к событиям в районе Плайты и иметь не
собирается.
Дьюп понимал, что у экзотов трения в руководящей верхушке. И
контакты с «Леденящим» временно прекратил. И меня отослал подальше,
чтобы я не влез.
Нас заткнули на каменистое плато в районе Старой Крайны. На
берег буйного Тарге, разрезающего вулканическое плато пополам.
На сотни километров вокруг была лавовая пустошь, местами – с
«наплаканными» горами, поросшая кустарником и чахлыми местными
соснами. И наш лагерь – как бельмо на глазу.
Непонятно, что мы тут охраняли. Думаю, что природу. Но по
документам это была «очень сложная и ответственная охранная
миссия».
Название для миссии сочинял Дьюп, и я его даже читать не стал. У
меня и так башка временами болела, вспоминая фиолетовое излучение
«дружеских» генераторов.
Днём на плато было жарко, ночью холодно. Красиво, правда.
Особенно если смотреть на горы – забавные низенькие округлые горы,
словно лава капала сверху. Вот если бы небо плакало каменными
слезами – так бы и вышло.