– Войдите, – донеслось из кабинета.
Роман толкнул дверь и вошел.
На белом кожаном диване, стоявшем напротив большого телевизора, сидел худощавый мужчина в светлом костюме и черной рубашке. Увидев Романа, он улыбнулся, неторопливо поднялся с дивана и сказал:
– Привет, Ромка!
– Привет, Мишка! – ответил Роман, и они обнялись накрест.
– Присаживайся, – Арбуз гостеприимно повел рукой в сторону дивана. – Чай, кофе, потанцуем?
– Чай, кофе – да, – кивнул Роман, опускаясь на пышные подушки дивана, – а насчет «потанцуем» – нас могут неправильно понять. Особенно твои сотрудники.
– Это точно, – засмеялся Арбуз. – Значит, танцы отменяются.
Он подошел к стеклянному столу, на котором имелись телефоны, компьютер, факс и прочие чудеса оргтехники, и сказал в селектор:
– Танечка, принеси нам чайку и кофейку. И всего другого, что полагается.
– Сию минуту, Михаил Александрович, – нежно пропищал селектор в ответ.
– Ишь ты, – усмехнулся Роман, – «сию минуту»… У Боровика вовсе не так жирно, как у тебя. Он лично, без всяких слуг, достает жалкую бутылку пива из своего ржавого сейфа.
– А вот нечего было в менты идти, – назидательно ответил Арбуз и уселся в просторное министерское кресло с высокой спинкой.
Открыв коробку сигар, он придирчиво выбрал одну из них, обрезал ее гильотинкой в виде зубастой головы вампира и сказал:
– Тебе не предлагаю. Знаю, что ты не любишь сигары.
Затем он прикурил от зажигалки, изображавшей статую Свободы, и, выпустив под стол струю вонючего дыма, спросил:
– Ну и что там у тебя?
– А что у меня? – Роман пожал плечами. – У меня все как обычно. Сам знаешь – артисты, гастроли, поклонницы… Ну, правда, есть еще новости. Буду давать благотворительный концерт в «Крестах».
– Да ну! – Арбуз весело удивился. – Прямо в самих «Крестах», говоришь?
– Ага. Во дворе, под открытым небом.
– Это здорово… – Арбуз прищурился. – Это, знаешь ли, очень даже интересно.
– Ну, в общем, ничего интересного. Я ведь уже выступал несколько раз в колониях.
– Не-е-е, ты не путай. Колонии – это тебе не «Кресты». Колония общего режима – это что-то вроде принудительного пионерлагеря. Ну разве что с вертухаями и прочими радостями. А «Кресты» хоть и считаются изолятором временного содержания – всетаки тюрьма. Настоящая, с мрачными казематами и страшными злодеями, сидящими в камерах.