— Точно, — оскалился Ростик, — Попал ты, лошара! Это жена
третьего сына Тереньтевых. Которые владельцы Qualitybild. Короче,
встрял ты по полной, понял?
Я скривился. Подобные клиенты и так не подарок, а уж если они
клановые, то шансов, что управляющий будет разбираться, и вовсе
нет. Как говорится, все люди равны, но некоторые равнее. Поэтому,
несмотря на официально декларируемые равные права для всех граждан,
богоборцев старались не трогать. Даже суды были к ним максимально
снисходительны, спуская всё на тормозах или выписывая штрафы,
правда, если речь не шла о тяжких преступлениях. А учитывая, что
почти каждый род, по сути, являлся крупной финансово-промышленной
корпорацией, возможности у них были неограниченны. Так что, если
эта стерва захочет, чтобы меня уволили, я вылечу отсюда быстрее
собственного визга.
— Вот вы уроды, — я презрительно взглянул на скалящихся
официантов, — я же вас не трогал. А вы, паскуды…
— Заплачь ещё, — мерзко ухмыльнулся Тетерин, — понаехал из
всяких Задрищенсков, нормальным пацанам жить мешаете. Я говорил
тебе, будешь делать что скажу, будешь работать. Ты в позу встал,
блатной типа, ну и получишь коленом под зад.
— Понятно, — до меня дошло, из-за чего всё произошло, — не
получилось меня нагнуть, решили подставить. Ты только учти, если
меня выгонят, меня ничего держать не будет. А долги я всегда плачу,
и память у меня хорошая.
— Ну давай, иди сюда, — распетушился Никита, прячась за более
крупного друга, — чё, зассал?!
— Виктор, быстро пошли со мной! — в коридоре вдруг появился
Андрей Иванович. — А вы что тут стоите? Делать нечего? Значит,
собирайтесь и идите отсюда. Мне бездельники не нужны!
Дружки тут же рванули на кухню за заказами, а я поплёлся за
менеджером. Предстоящий акт унижения стоял мне поперёк горла, но
плюнуть и уйти я не мог. Гордость — это прекрасно, когда сыт, обут
и одет, а когда в кошельке дует ветер, особо важничать не
приходится. Школу я закончил с такими отметками, с которыми ни в
один колледж не сунешься, и был вынужден искать работу, чтобы не
сидеть на шее у родителей. Оно понятно, в деревне всегда дело
найдётся, и никакие корочки не нужны, но здоровье у меня было не то
для тяжёлого крестьянского труда. Так что пришлось податься в
большой город в надежде хотя бы себя прокормить, и так родители
кучу денег потратили на больницы да обследования. Понятное дело,
что при таких раскладах я просто не имел морального права тянуть из
них бабки. А значит, вынужден был засунуть гордость куда поглубже и
мило улыбаться таким вот стервам, за счёт обслуживающего персонала
повышающим свою самооценку.