— Тогда почему мне никто не помог? — я уже полностью пришёл в
себя, а вместе с этим пришло раздражение. — Сами говорите, что эта
тварь, вендиго, может целую деревню вырезать! Так какого…
— Следите за словами, юноша! — повысила голос Обрескова. — Я не
потреплю хамства! А что до твоего вопроса… это диверсия. Целились
не в тебя, а в меня. Кому-то поперёк горла то, что я получила
повышение. Разберусь…
— Ну да, не сомневаюсь, — я горько усмехнулся. — Конечно
разберётесь. Порешаете там между бла-ародными домами. А что из-за
ваших интриг люди могут погибнуть, вам же плевать, правда?
— Неодарённые режут и предают друг друга точно так же, а людей
из-за них гибнет куда больше, — нахмурилась Юлия, — но я поняла, о
чём ты. Да, наверно, я должна извиниться. Но считаю, что слова без
дела ничего не значат. Лучшим искуплением моей вины будет найти
того, кто это сделал. Если хочешь, можешь считать меня
бесчувственной колодой, я привыкла.
— Да я не… — почему-то смутился я, — извините.
— Это ты меня извини, — смягчилась девушка, — мне иногда тяжело
воспринимать эмоции. Последствия одной травмы. Ты прав, моя ошибка
могла стоить тебе жизни. Но я рада, что ты выжил. Честно.
— Благодарю, — я улыбнулся. — А уж я-то как рад. И ещё раз, что
подлечили, а то неохота в больнице валяться. Недолюбливаю их,
честно говоря.
— Это после комы? — Обрескова явно видела мою больничную карту,
так что я не стал отпираться. — Понимаю. Сама терпеть не могу
болеть. Поэтому задерживать тебя не будем. Пообщаешься с
инспектором, напишешь рапорт и свободен. Приводи себя в порядок,
через десять минут за тобой зайдут.
И тут же вышла, даже не попрощавшись. Впрочем, я не сильно-то и
хотел. Обрескова мне ещё в первый раз показалась немного странной.
Да, уверенной в себе, деловой, со стальной хваткой, но проскакивало
что-то в её голосе и взгляде, от чего казалось, будто она вовсе не
испытывает эмоций, а улыбается или хмурится, потому что так надо,
но иногда забывает этого делать. Но потом вдруг всё раз и
становится нормальным. Сейчас вот тоже был такой момент, перед тем
как я ей нахамил. Однако, немного подумав, я выбросил из головы
кураторшу с её тараканами. Мне со своими бы разобраться. А потом
пришёл тот же инспектор, что допрашивал меня в первый раз, и всё
понеслось по новой. И за всеми этими треволнениями я только вечером
вспомнил, что так и не узнал, что у меня за тип дара и какой ранг
мне присвоили.