Сама Уля лет до тринадцати скиталась по бабушкам и дедушкам, а после - стала оставаться одна. Ко всему из её жизни исчез Олег, и она чувствовала себя никому не нужной и брошенной. Но, разумеется, ни с кем не делилась. Да было и не с кем.
- Привет, - тихо поздоровалась она, выходя к матери, которая уже вертелась перед зеркалом.
- Привет! - та повернулась к Ульяне и вместо поцелуев или объятий, с которых обычно начинают те, кто давно не виделся друг с другом, потрепала дочь по щеке. - А я домой.
- Ко мне?
- Ну, пока к тебе. У меня дома свет отключили.
Мать наморщила нос и скинула туфли.
- Поживу, пока с долгами не рассчитаюсь. Ну, или пока куда-нибудь снова не уеду. Всё, я в душ, жутко устала.
И она просто ушла, оставив Ульяну в прихожей.
Когда в дверь позвонил Аверин, приехавший за Ульяной, мать уже пила чай в кухне и без устали болтала об Испании. Уля почти не прислушивалась - знала, что той не нужен собеседник, ей достаточно самой себя.
- Привет, - улыбнулась Ульяна Олегу, и кивнула в сторону кухни. - Мама свалилась на меня как снег на голову.
- Вот как?
Аверин нахмурился, будто бы это известие было помехой, после чего всё же зашёл в квартиру и уточнил:
- Я же пройду на кухню, ты не против?
- Конечно, нет. Хотя, я уже готова и можем ехать к тебе в любой момент.
- Хорошо. Но и не поздороваться с Никой тоже не могу.
- Тогда я пока за вещами.
- Договорились.
Ульяна ушла, но чутко прислушивалась ко всему, что происходит в квартире. И когда до её слуха донеслось протяжно-удивлённое: «Оле-е-ег!», закатила глаза. Мама в своём репертуаре. Она не совсем понимала, как именно реагировать на её приезд. О чём ей рассказывать, о чём - нет. Понятно, что вдаваться в подробности того, что она собиралась рожать Аверину ребёнка, она точно не станет, но… не скроешь ведь от матери, что они с Олегом вот-вот распишутся?
Впрочем, задаваться и дальше этим вопросом повода не осталось, когда Ульяна вышла с сумкой из своей спальни и зашла в кухню. И тут же ошарашенно уставилась на картину, открывшуюся её взору.
Аверин стоял посреди кухни, а её мать практически висела на нём, крепко прижавшись к Олегу и вцепившись в него обеими руками. Внутри Ульяны родилась ревность. Совершенно внезапно, и такая острая, чёрная, что даже кислород в лёгких закончился.