Итак, незнакомый мне пока человек, вполне вероятно, что это был Якушев, посещает выставку Климачева, где просто рассматривает все экспонаты. Затем он узнает истинную ценность работ Куницина, например, то, что в ближайшем времени появится спрос на творения этого автора, вспоминает, что в коллекции Климачева есть подобная вещь, и решает приобрести ее. Но почему бы, опять же, просто не выкупить или же обменять ее?
В своих размышлениях я зашла в тупик, и, видимо, Климачев это заметил по отсутствующему выражению моего лица.
– Что с вами, Ольга Юрьевна? – вежливо поинтересовался он, открывая очередной сейф.
– А в последнее время никто не пытался выкупить у вас кубок или же обменять его? – спросила я, в свою очередь.
– Вы знаете, я уже давно ничего не обменивал и тем более не продавал, – объяснил Владимир Вениаминович. – Хотя где-то около месяца назад я встречался с одним человеком в Москве, но постоянно проживает он, по-моему, в Германии. Он предложил мне несколько вещей из своего собрания известного французского мастера, которые меня заинтересовали. Взамен я пообещал ему представить что-нибудь из работ наших русских мастеров, но потом решил пока не приобретать предложенные им вещи, так как мое финансовое положение немного пошатнулось, вот я и отказал ему. Сказал, что вообще не собираюсь что-либо продавать или обменивать, а предпочитаю сохранить свою коллекцию.
– Больше вы с ним не встречались?
– Нет, последний раз я разговаривал с ним по телефону и отказался от его предложения.
– А номер телефона у вас не сохранился? – спросила я с надеждой.
– Я даже фамилии его не помню, так как у него не очень большая коллекция, – ответил Владимир Вениаминович. – А номера телефона – тем более.
Владимир Вениаминович, заметив, что я практически не обращаю внимания на его коллекцию, а задаю вопросы, передумал показывать остальные экспонаты. Он закрыл очередной сейф, отставил лестницу в сторону и подошел поближе к нам.
– Это все? – удивилась Маринка.
– Нет, где-то четверть коллекции, – ответил Владимир Вениаминович, немного оскорбившись замечанием Маринки и моим невниманием.
– Можно предположить, что именно этот человек был очень заинтересован в приобретении работ Куницина, – заметила я.
– Не могу сказать с уверенностью, но вполне вероятно, – поддержал меня Владимир Вениаминович. – Только вот жаль, что я ничего не могу вам сообщить о нем. Познакомились мы на выставке и лишь два раза беседовали.