Конечно, помимо восторга от Хогвартса, были и менее приятные
моменты.
«Это же Поттер!»
«Который в очках?»
«Этот шрам…»
«Т-с-с, а то услышит!»
«Интересно, а…»
Титул национального героя, наконец, решил напомнить о себе,
когда улеглась суматоха первых учебных дней. Стоило появиться на
людях, как слава Мальчика-Который-Выжил проявляла себя во всей
красе. Постоянные взгляды и перешёптывания за спиной стали моими
частыми спутниками.
Находились и те, кто отваживался подойти лично, а не только
обсуждать меня за моей спиной.
— Эм, Гарри, а ты… Ну, помнишь?..
Именно этот вопрос мне задавали чаще всего. Не знаю почему, но
последние мгновения жизни Того-кого-нельзя-называть, момент смерти
Ужаса Британии и его победитель будоражили умы юных магов.
— Только яркий зелёный свет, — всегда неизменно отвечал я.
Конечно, и многие другие глупые и не очень вопросы преследовали
меня. Люди хотели знать, как и чем живёт герой и кумир, завершивший
гражданскую войну в Магической Британии. Вопросы касались в
основном того, что было написано в несчётных статьях и книгах обо
мне, вывалившихся на прилавки после победы. Я даже узнал, что во
Франции у меня есть родственники. Одна из ветвей Поттеров, если
быть точнее. Да и в самой Британии тоже остались Поттеры, из-за
чего возникает вопрос: а почему же меня отправили к Дурслям? Нужно
будет как-нибудь и про себя почитать, может и ещё чего полезного
смогу узнать.
Бурный рост обсуждений Гарри Поттера продлился, слава Мерлину,
не так долго. От силы пару-тройку дней и он пошёл на спад.
Прекращаться полностью, однако, совсем не собирался.
Если говорить непосредственно о самой учёбе, то это было
интересно.
Каждую среду, ровно в полночь, под руководством профессора
Авроры Синистры мы приникали к телескопам, изучали ночное небо,
записывали названия разных звезд и запоминали, как движутся
планеты. Пока что Астрология ничем не отличалась от того, что нам
пытались преподавать в школе в прошлой жизни.
По пятницам у нас была Родная Речь. Преподавала её профессор
Джейд Фарлоу — высокая женщина средних лет. Её карие глаза с
теплотой смотрели на учеников. За исключением изучения сугубо
магической классической литературы, занятия по этому предмету ничем
не отличались от тех, что вели в обычной школе.
По понедельникам нам ставили Географию. Только взглянув на
карты, развешенные вдоль одной из стен аудитории, я понял — мир
больше, чем представляется обычным людям. И мир не один. Преподавал
предмет профессор Лорен Бёрнс. Немолодой мужчина вёл себя
отстраненно, но свой предмет знал отлично.