От целительского крыла до кабинета директора идти было не долго,
и уже через минут пятнадцать я вышел к статуе горгульи, которая
являлась стражем прохода.
— Лимонный Сорбет, — произнёс я пароль.
Статуя беззвучно отъехала в сторону, открывая проход к винтовой
лестнице, что вела в директорскую башню. Не задерживаясь, я шагнул
вперёд к лестнице и начал подъём.
Кабинет директора представлял из себя просторное круглое
помещение с множеством окон. Кабинет был заполнен разнообразными
столиками и витринами с кручеными ножками, на которых умещались
множества неизвестных мне приборов. Все они создавали едва слышимую
мелодию скрипов и перестуков. Вдоль стен располагались высокие
книжные шкафы, заполненные сотнями магических фолиантов. Между ними
висело множество портретов прошлых директоров. Некоторые из них
давно были покинуты, некоторым было всё равно. Оставшиеся же с
интересом глядели на гостя. В центре комнаты расположился массивный
стол из потемневшего дерева, в окружении нескольких изящных
стульев. В данный момент за ним и восседал директор. Он даже не
поднял головы от бумаг, полностью поглощённый работой. Две лестницы
по бокам от стола вели к возвышенной площадке с высоким, метра три,
окном и огромным глобусом.
— Гарри, мальчик мой, — заметил меня Дамблдор. — Присаживайся, я
почти закончил.
Я сел напротив него и стал ждать. Тишину в комнате разбавлял
мерный и успокаивающий треск артефактов. Он позволил привести мысли
в относительный порядок. Подписав очередной лист, директор отложил
его в стопку других документов и коснулся её пальцем, после чего
эта самая стопка пропала.
— Рад, что с тобой уже всё хорошо, Гарри. Будешь чай? Или, может
быть, предпочтёшь сладостей? У меня есть отличный баноффи прямиком
из кондитерской Оллфорда, что в магическом Лондоне.
— Спасибо за предложение, директор, но я откажусь. Не хочу
перебивать аппетит перед ужином, — вежливо отказался я.
— Как скажешь, мальчик мой. Тогда сразу перейдём к делу, ты не
против? — я кивнул, и он продолжил. — Можешь рассказать мне свою
версию произошедшего? Я понимаю, что тебе может быть неприятно
вспоминать об этом, но показания непосредственно пострадавшего
необходимы для отчёта в Министерство.
— Конечно, но не думаю, что там есть что рассказывать. По пути к
гостиной, у меня появилось чувство беспокойства, о чём я поделился
со старостой. Тогда мы уже поднимались по лестнице, когда ступеньки
подо мной пропали и я провалился вниз. Это вы, думаю, и так знаете,
— он покивал на мои слова. — Когда я пришёл в себя, я смог
осмотреться и понять, где нахожусь. Я немедленно направился к
лестницам. В одном из коридоров в мою сторону и вывернул тролль.
Если честно, я понял это ещё по запаху, но понадеялся на то, что он
просто проходил в этом месте и уже далеко. Но наткнувшись на него,
я ничего не смог сделать. У меня не было для этого ни сил, ни
умений, — мой голос дрогнул.