— Ты о чем? — поинтересовался Леф, прикидывая, как побыстрее закончить еще не начавшуюся битву, которая, как гроза, уже зависла в воздухе.
— Да о твоем драном войске. Думал, Высшие не узнают?
— А ты вообще кто такой?
— Я-то? — посланник приблизился почти в плотную. — Я — их доверенное лицо, глас возмездия и твоя смерть.
"Ну да, как же", — подумал Леф. От "гласа" смердело — тот вселился в мертвое тело.
— У тебя ухо отваливается, — сочувственно произнес Леф.
— Что? Где? — демон сбился с мысли, ощупывая руками голову.
— Что же они доверенному лицу даже тело нормальное не нашли? Поди сам вместилище-то искал?
Демон злобно сверкнул глазами.
— Не твое дело.
— Само собой, — все также миролюбиво ответил Леф. — Поэтому я пойду, и так с тобой задержался.
— Эй, — ухватил его за локоть посланец. — они велели передать, что это последнее предупреждение. Еще одна выходка, и тебе хана.
— Сил нет, как напугали, — сказал Леф. — А тебе советую получше думать, когда выбираешь, кому служить. Вон, еще и нос отваливается, — Леф ухватил его за нос и дернул. Демон взвыл. Отшвырнув трофей, Леф исчез, только его и видели.
Когда он снова вошел в родную гостиную, взору его предстала идиллическая картина: на диване резались в карты Тетрания и Ханни (магичка проигрывала, но не унывала). В противоположной части комнаты в кресле расположился с книгой Луневий.
— А где Дус и Тин? — спросил Леф.
— На кухне, расправляются с курицей, — ответила Тетрания, не отрываясь от игры. И тут же издала вопль отчаянья: — Нет, ну почему опять!
— Потому что в карты надо смотреть, а не на меня глазеть, — ехидно произнес Ханни.
— А я виновата, что ты это… того! — краснея, возмутилась магичка.
— Конечно, виновата. Я же сказал: первое правило — не отвлекаться, — Ханни усмехнулся, превращаясь из сногсшибательного красавца в себя прежнего.
— Но ты же специально! И этот твой голос…
— Да неужели?
— Да!
— Подумаешь.
Не дожидаясь, чем кончится этот диалог, Леф проследовал на кухню.
— О, ты уже вернулся, — обрадовалась Дус.
Демон и магичка сидели за столом в компании полусъеденной курицы и, судя по довольным физиономиям, неплохо проводили время.
Завидев Лефа, Тин торопливо положил надкусанное крылышко обратно на тарелку, словно его застукали на месте преступления.
— Хотите яблочного пирога? — спросил Леф.