Заехав в ближайший цветочный магазин, взяла для папы алые гвоздики. Маме – белые розы. При жизни она очень любила именно эти цветы.
На кладбище тихо и пустынно. Сунув сторожу деньги, зашла. Могилы родителей заросли травой. Я прибрала и села между плит, положив руки на колени. Прикрыла глаза, воссоздавая в памяти их образы. Слезы текли, но мне становилось легче. Я рассказала обо всем, что со мной произошло в последнее время. Плакала, чувствуя как со слезами уходят боль, тоска и страх. Солнце грело мои плечи и было ощущение что они рядом. Что слышат и поддерживают меня.
Пружина отчаянья начала ослабевать. Я вытерла слезы и с улыбкой посмотрела на лица моих родных. Как же хотелось их обнять и прижать к груди. Но никак…
Отряхнув колени, попрощалась и пошла к выходу. Теперь можно и в гостиницу.
***
Заказав ужин в номер, включила телевизор. Кликала по кнопкам, пока не услышала знакомую фамилию. Села ближе, вслушиваясь. В новостях обсуждали завидных холостяков нашего города. Диктор сказал, что имеются сведения, будто Олег снова стал свободен. И, возможно, будет искать новую золушку.
Я переключила, потому что было неприятно, что наш развод уже начали обсуждать. А может он сам и рассказал? Кто знает…
Телефон завибрировал, и я только сейчас про него вспомнила.
Несколько пропущенных от Олега. Набираю.
- Ты почему не отвечала? Где ты? – по интонации понятно, что он злится. Причем сильно.
- Звук отключала. Была на могилах родителей – отвечаю я, но звучит так, словно я оправдываюсь. Снова. Как же мне отвыкнуть от этого? Сердце начинает биться чуть быстрей. Я так рада слышать его голос, даже не смотря на то, что пытаюсь приучить себя относиться к нему равнодушно. Сложно это. Сильно я привязана к нему. Тяжело.
- Ясно. Сейчас где?
- В номере.
- Кто - то слил информацию о разводе, поэтому предупреждаю сразу: никаких интервью.
- Я и не собиралась – возмущенно отвечаю – Зачем мне это?
- Надеюсь, мы поняли друг друга.
Я молчу. Жду когда он отключится. Но он вдруг спрашивает:
- Как ты?
- Нормально – растеряно отвечаю. К чему этот вопрос?
- Ясно. Если вдруг будут доставать журналисты – звони мне.
- Хорошо.
Вот теперь он отключается. Я с каким - то странным чувством смотрю на телефон. Лучше бы он никогда больше не звонил мне. Только тревожит и бередит душу.