- Зачем так далеко отсела? – недовольно спрашивает он – Я хотел поговорить.
- Я слышу и отсюда – отвечаю, делая глоток обжигающего напитка. Поговорить он хотел. Вчера вроде сказал, что нам больше не о чем разговаривать, и он ждет не дождется, когда же я свалю отсюда. В его присутствии меня начинает ломать: мне трудно сдерживаться и сидеть на месте. Хочется подбежать к нему и начать умолять дать мне шанс. Боже, какая я бесхребетная идиотка. Как же трудно сдерживаться. Но я должна. Хватит. Настало время избавляться от любовной зависимости. Теперь я одна. Нас больше нет. Не за что бороться.
- Хватит дурить. Садись ближе. Я не собираюсь орать на весь дом. В конце концов, это в твоих интересах – зло цедит он, прожигая меня своим недовольным взглядом. Я подчиняюсь только потому, что мне интересно, что еще он придумал. Может напоследок хочет уколоть побольнее, чтоб не расслаблялась.
Сажусь напротив. Он чуть кривит губы в улыбке. Все-таки ему тоже сложно вот так быстро отказаться от привычки командовать мной. Ему не нравится, что я не подбежала по первому требованию.
- Что-то еще? Ты вроде вчера сказал, что нам не о чем больше говорить – не сдерживаюсь, и все-таки говорю это вслух.
- Не язви. Тебе не идет – отбивает он. Несколько секунд сканирует меня взглядом.
- За то, что не стала устраивать истерику, я решил тебя поощрить – он ухмыляется, ожидая моей реакции. А я просто молча смотрю на него, ожидая чего он еще придумал.
- Я оплачу тебе заочное обучение. Сможешь продолжить учебу и работать. Ты ведь собираешься искать работу? – выжидательно смотрит на меня.
А мне хочется послать его. Впервые наорать на него матом. Сказать, чтоб засунул свою благотворительность себе в задницу и шел на х**.
Но в реальности я молча киваю. Пусть оплачивает мне учебу. На гордости долго не проживешь.
- Хорошо. Значит, я улажу этот вопрос. До конца недели решай с жильем. С университетом я договорюсь. Ну и, если не будешь чудить и нормально съедешь, я отдам тебе машину.
Я смотрю на него и просто не могу ничего сказать. Мы сейчас обсуждаем мою дальнейшую жизнь, вернее говорит он, я только слушаю и соглашаюсь, а мне кажется, что это всё какой- то сюр. Не знаю, чего он ждет от меня сейчас, может слез благодарности за его благородный поступок, ведь не выбрасывает же он меня, в самом деле, на улицу ни с чем, а у меня такое чувство, будто меня обваляли в грязи и выставили на всеобщее посмешище. На душе гадко.