– Они пробыли там некоторое время. Вполне достаточное, чтобы он расстегнул брюки.
Лавиния поспешно вскинула голову:
– Ты полагаешь?
– Я еще не совсем убежден. – Тобиас повысил голос и обратился к ноющему незнакомцу:
– Кто вы?
Тощий человечек ошеломленно уставился на него.
– Берне, сэр. Камердинер его милости. То есть был камердинером. Превосходная должность, доложу я вам. Завидная. Мы только что заказали несколько новых фраков и халат. Его милость собирался жениться, видите ли, и хотел предстать перед новобрачной в самом модном виде. Что же теперь станется со всем чудесным гардеробом?!
– Упакуете его и отправите родственникам, разумеется, – подсказала Лавиния.
– О нет, мадам. Я не сделаю ничего подобного. – Берне кое-как встал и поспешно отступил. – Теперь некому мне платить. Придется искать новую работу.
– Когда вы в последний раз видели его милость? – осведомился Тобиас.
– Сегодня вечером, когда он отправлялся на костюмированный бал. Я позаботился о том, чтобы он выглядел как можно лучше. Он был так доволен узлом своего галстука! Я сам изобрел его и назвал в честь хозяина!
– А потом? Вы его не видели? – допытывался Тобиас.
– Нет. Он велел не ждать его.
– Это необычное приказание?
– Нет, сэр. Его милость любил перед сном позабавиться со сговорчивой девчонкой. И терпеть не мог, когда ему мешали.
– Пойдем, – приказал Тобиас и, сжав руку Лавинии, увел подальше.
– Куда мы? – спросила она.
– Хочу взглянуть на спальню Фуллертона.
– Зачем? Что ты ожидаешь там найти?
– Понятия не имею.
Тобиас остановил не успевшего надеть сюртук дворецкого и спросил, какую комнату отвели лорду Фуллертону. Тот объяснил, как туда пройти. Взволнованный лорд Бомон снова подскочил к Тобиасу:
– Что такое, Марч? Случилось что-нибудь еще?
– Нет, сэр. Я просто хотел осмотреть спальню Фуллертона. Может, будет лучше, если вы тоже пойдете, – повелительно бросил Тобиас, но Бомон, казалось, не заметил, что приказы отдает человек, стоявший намного ниже на социальной лестнице.
– Да, конечно, – кивнул он и повел их к дому.
Лавиния давно заметила, что, когда Тобиас говорит своим глубоким, звучным, уверенным голосом, люди, как правило, беспрекословно подчиняются. Он обладал необыкновенной способностью брать на себя ответственность и командовать в тот момент, когда остальные пребывали в полной растерянности. Лавиния придавала этому гораздо большее значение, чем сам Тобиас.