Отчего осознание того, что она не помнит, так неприятно царапнуло где-то внутри? Сергей всматривался в спокойное, равнодушное лицо, пытаясь увидеть хоть какие-то признаки лицемерия, фальши, но казалось, Дину не интересует ничего, кроме этого самого карандаша, который женщина продолжала крутить в руках. В самом деле, не помнит? Как ощущается аромат кофе, заменивший звонок будильника? Что значит пить вдвоем, из одной чашки, когда не знаешь, какой вкус тебе больше по душе: самого кофе или ее губ, тепло которых сохранилось на тонком фарфоре?
«Какого лешего меня занимает то, что творится в ее голове?!» – унять злость не получалось. Раздражало почти все. Одета слишком вызывающе (с каких это пор дизайнеры похожи на шлюх?). А у него словно и не было всего лишь два часа назад потрясающего секса с замечательной женщиной. Кончики пальцев зудели от желания повторить рисунок кружева на белье, угадывающемся под блузкой, коснуться бархата кожи, ощутить биение тоненькой венки на шее… руками… губами… И стереть с ее лица равнодушную улыбку, чтобы увидеть настоящую Дину. Хотя, с чего он взял, что сейчас она не настоящая?
Женщина, знающая себе цену. Такие не нуждаются в комплиментах и удостоверениях в своей привлекательности.
Память опять некстати подкинула картинку из прошлого: совсем юное лицо, окрашенное нежным румянцем смущения. Ему так нравилось видеть, как она робеет, теряясь от внимания к себе. Редкое свойство. Был очарован, словно впервые влюбившейся мальчишка, искренностью, чистотой, доверчивой нежностью и той первой страстью, которой Дина тогда только училась. Ощущение умопомрачительного счастья от того, что в твоих руках, благодаря тебе рождается женщина, обретает способность любить и желать, было не сравнимо даже с непреходящей потребностью ощущать её рядом. Ему, никогда не придававшему значения романтике, захотелось раз за разом придумывать что-то новое. Удивляя необыкновенную девочку и вызывая восторженную улыбку на ее губах. Это получалось так хорошо, очень быстро став для них обоих естественным и необходимым, но завершилось быстрее, чем можно было хоть немного насладиться.
Сейчас же, наблюдая холодную уверенность и надменность, сквозящую в каждом жесте, Сергей думал о том, как ошибся когда-то, поверив в ее игру. Не может человек меняться так сильно. И права была сестра, назвавшая Дину лгуньей. Та и вправду лгала, зачем-то выдумав любовь, которой не существовало и в помине.