Короче, наша рыжая хоть и не способна похвастать формами, но
личико имеет изумительно притягательное. Даже веснушки эти ее,
вроде как небрежно разбросанные по щечкам, и то — словно бы
нанесены весьма умелой рукой художника, а вовсе не как
пришлось.
Вот и получается, если подумать, что все выше изложенные черты
нашей рыжей, присущи тут только магичкам-аристократкам.
Между прочим, то, что касается внешности, это, конечно, их
природные особенности, но усиливающиеся лишь по достижении
определенного возраста.
Та вот, ну а вероятность того, что рыжая, эта не видевшая жизни
и непомерно жадная до привычной всем обыденности непоседа — всего
лишь обычная дворяночка, на мой взгляд, мизерна.
Мне так и видится, как одна разбалованная, но шибко деятельная
принцесска сбежала из дворца. На свою шелковую ночную сорочку,
стоимостью как пол такого корабля, выменяла у какого-то проходимца
эти ужасные шмотки, от которых, к слову, кроме штанов мало что и
осталось, и если бы не моя куртка, то топать бы ей сейчас, ослепляя
всех нас белизной своей кожи. Предполагаю, что тот же добрый
дядечка милосердно обменял на пару Сребрых и какие-нибудь, судя по
пустым отверстиям в ушках, фамильные сережки, ценой как пара
кораблей. Похоже, что именно на эти финансы наша счастливая и
опьяненная свободой путешественница и приобрела билет аж в третий
класс. Примерно так.
Вот только я не совсем понимаю, какого патисона, она вообще
делала в Зеленорощинске? Там же и дворцов-то нет.
Хм(озадаченно).
— Пиветствую вас, сударь, — вырвала меня из раздумий зеленоокая
розоволоска на «троне». — Дорогой Герд Франт, я хотела бы выразить
вам свою благодарность за спасения меня и моей верной подруги
наследной графини Виолетты Зеленовежской от подлого покушения.
Замри! Морду кирпичом, Костя. Морду кирпичом. Ни в коем случае
не удивляйся. Мы всё знаем, понимаем и милостиво принимаем
благодарность.
— Подобным образом поступил бы любой честный человек. Эм, ваша
светлость, — импозантно, ну насколько это возможно в данном теле,
бархатным голосом выдаю, учтиво склонившись в легком поклоне.
Какого черта? О чем она вообще? Какое к хренам покушение? Стоп.
Шрам? Ну наверное. Я ж более с ними и не пересекался-то. Выходит,
этот утырок подвалил к нам, чтобы почикать девочек, а тут я
заартачился да еще и обзываться полез, вот он и стартанул на меня,
позабыв обо всём. Ну а резвый Костя его «пух» и упокоил. Во дела!
Так может и Синичи теперь на меня зуб имеют, потому что я, похоже,
их покушение сорвал? А иначе, чего б это они убийц ко мне
подсылали? Вот же ж...