— Благодарю, баронесса, отличная работа. Оставьте отчет и можете
быть свободны, — одарив ту прямо-таки механической улыбкой,
несколько неживым голосом проговорила княжна.
— Ты что, Рози? На тебе лица нет, — когда остались одни,
поспешила прояснить ситуацию ее обеспокоенная фиолетовокудрая
подруга.
— Франт с ними, — ровным и теперь уже совершенно неживым голосом
был ей ответ от спавшей с лица розоволоски, углубившейся в изучение
папки с докладом, подшитыми показаниями и экспертными
заключениями.
— ЧТО? Рози, ты с ума сошла! — возмутилась как никогда
импульсивная и откровенно негодующая Зеленовежская.
— Его просто-таки мастерски, филигранно подвели к нам. И это
третья сила, Виолет. Это кто-то пострашнее отчаявшихся Желтичей или
не готовых к противостоянию зажиревших Синичей, — едва не капая
ядом, прошипела обозленная на свою безжалостную судьбу
Зеленодальская.
— Н-но откуда такие выводы, милая? — пытаясь получить
объяснение, усмирила свое негодование Виолетта, видящая столь
нетипичное состояние всегда жизнерадостной своей подруги.
— Франт — целитель, а в этом деле отовсюду торчат их уши.
Невероятный яд чего только стоит. А то, что он всегда в эпицентре
событий и словно бы ни при чем? Да подумай сама, кто в своем уме
будет таскать на себе яд и прочие улики, идя на совершенно иного
рода дело? А припомни, как дикий отлучался постоянно. Да и с
Желторудским всё как-то... он ведь мог элементарно подкинуть всё
нужное на тело барона, который, к слову, был еще жив, как ты
помнишь. Ловко же он обрубил хвосты, или как там это принято
говорить? — с явно ощущающейся горечью закончила девушка.
— Н... но, Рози... Это... это смешно. В конце концов, зачем
тогда он столько раз нас спасал? — судорожно осмысливая всё
сказанное и не желая верить в происходящее, с проступающим
отчаянием выпалила вторая, тоже ведь девушка.
— То, что его, точнее дирижера всего этого, мотивы не очевидны —
лишь делает противника гораздо опаснее... Будь добра, Виолетта,
попроси или поручи кому-нибудь, если тебе это будет настолько же
как и мне... неприятно, господина Франт более не беспокоить нас и
не упоминать о своей причастности к Зеленодальским, а по
возможности и вернуть ленту, — с каменным лицом, а на самом деле
едва сдерживая слёзы, окончательно неживым но твердым голосом
обратилась княжна к наследной графине.