И даже не солгал ведь ни словом. Последним-то был зомбоэльф,
который пытался вцепиться в меня зубами, так я его и порубил. А то,
что иссушенным и уже даже не воняющим он был задолго до меня, так я
и не против. Я ж не утверждал, что это я его иссушил. Только в кучу
преобразил.
Слегка опешивший усач поблымал глазками, переводя взгляд то на
мое прям по отечески улыбающееся лицо, то на мой невпечатляющий
гардероб. Ну а я решил подтолкнуть его в принятии решения.
— А ты что же, мил человек, думал у НАС, — намекая на неких
таинственных и могущественных магов, — не может быть небольших
шалостей? А я — так и вовсе тот ещё шутник.
А в завершение неуловимо быстро, ну, как мне показалось,
легонько щелкнул готового было взорваться усача по его отекающему
носу, при этом кастанув Заживление.
Оно-то и раной не назовешь, но кровь всё же остановит да и может
отек снимет.
«Дуэлянт» дернулся было, но чуть притормозил, а ощутив изменения
в организме, приложил руку к на глазах приходящему в норму носу,
пощупал его, даже помял, а после перевел на меня испуганный взгляд
и залепетал что-то извинительное.
Да я — прям дипломат. Как там было-то? Лучшая война та, которая
не случилась. Так что ли? Короче, суть в том, что люди не столько
проигрывают, сколько сдаются. Я так считаю.
— Бывает, чё. Принимаю, — церемониально закончил я начатый было
свойский разговор, а то мало ли, какие у них тут порядки и традиции
для подобных ситуаций.
А когда за беспрестанно кланяющимся господином, который удалялся
спиной вперед, держа двумя руками цилиндр на уровне груди, наконец
закрылась дверь, я обратился к лавочнику.
— Давай уж водичку, чего держишь. О, холодненькая. Это ты
молодец. Тэкс. Дай-ка мне, любезный, своего лучшего шелкового
нижнего белья. Я знаю у тебя есть, шельма ты эдакая, — на что
лавочник с обречённой рожей полез куда-то под лавку. За
контрабандой, небось. — Ну вот, можем же, когда захотим. Эм.
Мужского, братец, мужского. И не смотри на меня так. Мы, маги,
очень, знаешь ли, микробов боимся, а вот нежность и комфорт —
любим. Так что давай, пошустрее!
ГЛАВА 8
Один из дворцов Зеленого Дома.
— Вилолеточка, Виолеточка, ну Ви-о-ле-то-чка, проснись же! —
растолкала одну сладко спящую, что называется, без задних ног
благородную особу с фиолетовыми кудрями, другая не менее
благородная особа, которая в своей тончайшей шелковой ночной
сорочке словно прекрасное розоволосое привидение пробралась в
спальню подруги.