Рюкзак с титановым контейнером болтался за спиной. Плыть с ним будет не очень удобно. Да и под водой меня отлично разглядят, а надеяться на то, что пули отразятся от водной поверхности – не слишком разумно. Я побежал вдоль бассейна. Солдат, имевший лучшую реакцию, поднял автомат.
– Не стреляйте! – закричал я.
Солдат замешкался. Напрасно. Я кричал на ходу, а ему, чтобы услышать и понять, что я говорю, пришлось прервать движение. И все же двадцать метров, разделяющие нас, мне не одолеть. Я выиграл доли секунды, но солдаты могли успеть выпустить в меня по полному рожку патронов.
Срезая угол, я перемахнул через бортик и нырнул в голубую воду. Несколько мощных гребков руками и ногами, не всплывая, рывок вверх – и я выскочил на поверхность в каком-то метре от края бассейна, рядом с солдатами. Я ухватился за бортик и еще одним рывком поднял тело над водой. Второй солдат, прежде казавшийся неповоротливым, неожиданно быстро попытался столкнуть меня обратно в воду ударом приклада. Вода заливала глаза, мешая видеть, но я все же перехватил автомат и втянул его обладателя в воду, а затем выбрался на пластик бортика сам.
Воздух наэлектризовался. Второго солдата с опаленным лицом и сожженными внутренностями швырнуло в стену. От моей мокрой одежды пошел пар.
Сзади опять стреляли из импульсной винтовки. Я вовремя почувствовал присутствие еще одного противника за спиной, там, откуда пришел, и сместился с линии огня. Вступи я сейчас в драку со вторым солдатом – мне бы не поздоровилось.
Влетев в подсобку за бассейном, вынеся плечами деревянную, почти декоративную дверь, я с радостью обнаружил, что отсюда вниз ведет узкая лесенка. Не иначе, проход к системе очистки и дезинфекции воды. Я рухнул в открытый люк, не оглядываясь. Что за интерес увидеть нападающего с лучевой винтовкой, если это будет последняя картина в моей жизни? До сих пор я вообще лицезрел только трех противников. Ту фигуру на проходе и двоих солдат. Хотя солдаты, по всей видимости, пешки из внешнего охранения. Иначе ими так легко не пожертвовали бы.
Устроившие мне ловушку надеялись, что я не смогу выйти из зимнего сада. Что меня пришибет куском бетона или задавит потолочной фермой. Что им удастся попасть в меня из винтовки. Но мне повезло. Даже в тихом зимнем саду, где нападения можно было ожидать меньше всего, я не стал выяснять, что происходит, а начал действовать по боевой программе. Теперь я сам почти удивлялся этому.