– Иди к нам, Юджин! ЮД-ЖИН! ЮД-ЖИН!
Это меня зовут из темноты? Я осторожно спускаюсь вниз. Сотни рук тянутся ко мне.
– Чувак, я хочу тебя! Трахни меня, Юджин! Закинься! Сбацай! Убей всех! Нюхни!
– Это?
– Да?
– Нюхни! Не бойся!
Нюхаю. Резкий запах заставляет закашляться. Бросаю пузырек на пол. Какая громкая музыка. И жарко. Так жарко, что выпил бы целое ведро воды. И съел бы мороженого. Я люблю мороженое. Особенно шоколадное. С орехами. Но эта музыка, она тревожит что-то у меня внутри. Наверное, это оттого, что она слишком громкая.
Жарко. Я сажусь на пол и снимаю ботинки. Ногам становится приятно. Только ходить тут не очень здорово. Слишком много всего набросано. Какие-то бумажки. И одежда. Наверное, тут так принято – раздеваться при всех. И эти люди так кричат, так кричат. Зовут меня. Мне кажется, что те, другие люди, странные, в черной одежде и с круглыми штуками на головах – они не пустят меня туда. Туда, куда меня манят все эти голоса. И моя голова – моя голова отрывается от тела. Я пытаюсь ее схватить обеими руками, но она вырывается.
– Ну как приход, чувак?!! Здорово, Юджин? ЮД-ЖИН! ЮД-ЖИН!
Я не понимаю, что у меня спрашивают. Я карабкаюсь вверх. Меня пугает этот ползущий навстречу дым, из-за которого я не вижу своих ног. Наверху я рву на себе одежду. Одежда превращается в черных змей, которые тут же уползают вниз и исчезают в тумане. И какие-то жужжащие штуки все время вертятся вокруг головы, мешая мне топтать черных гадин. Я не люблю змей. Они холодные и скользкие.
И люди внизу – они совсем обезумели. Тоже снимают одежду и швыряют ее через головы цепочки в черном. Так странно. Будто им всем внезапно становится жарко.
Зачем они кричат? Голова моя все легче. Меня вот-вот оторвет от пола и унесет вслед за ней высоко вверх. Я отворачиваюсь от края сцены. Иду куда-то, чтобы найти, за что ухватиться. Не знаю почему, но я не боюсь высоты. Просто знаю, что без своего самолета я запросто разобьюсь. Потому что я пилот. Я закончил летную академию в Норфолке, планета Карлик. Я отчетливо помню это. Я хватаюсь за это воспоминание, как за спасительную соломинку. В цветном дыму мечутся люди. Они тут все с ума посходили, не иначе. Тоже срывают с себя одежду. Швыряют ее в зал. Какой-то большой мужчина. И черный толстяк со смутно знакомым лицом. И красивые смеющиеся девушки, на которых приятно смотреть. У них длинные белые ноги.