– Как ее зовут? – спросила девушка, когда они выезжали из Пальмиры.
– У нее еще нет имени, мой цветок. Это твоя задача – дать ей имя, ведь эта кобыла – мой первый подарок тебе.
– Так она моя?! – В ее голосе слышались недоверчивость и восторг.
– Да, она твоя! – повторил он и позволил своему взгляду устремиться на ее длинные обнаженные ноги, выглядывавшие из-под короткого хитона. Он собирался принять какие-нибудь меры в связи с этим, так как не хотел, чтобы другие мужчины могли с нежностью смотреть на эти прелестные ножки.
– Я назову ее «аль-Уля»! – счастливым голосом произнесла Зенобия.
Он улыбнулся, кивком выразив свое одобрение. Слово «аль-уля» на арабском языке означало «первая».
– Это хорошее имя, и ты очень умно поступила, назвав ее так, мой цветок.
– А как зовут твоего жеребца?
– Ашур, воинственный, – ответил он.
– А что, он действительно воинственный?
– Из-за него я не могу держать других жеребцов у себя на конюшне. Он уже убил двоих. Теперь я держу только меринов и кобыл.
– Я буду состязаться с тобой! – бросила ему вызов Зенобия.
– Только не сегодня, мой цветок! Аль-Улю только что объездили, и ей нужно время, чтобы привыкнуть к тебе. Кроме того, мне нужно возвращаться, ведь у меня сегодня напряженный день.
– А можно мне поехать с тобой? Это гораздо интереснее, чем болтать с женщинами. Я не привыкла сидеть и ничего не делать, только красить ногти да мокнуть в лохани с надушенной водой.
Он сочувственно усмехнулся:
– Когда станешь моей женой, сможешь повсюду ездить со мной, Зенобия.
– О, черт!
Она поняла, что ей придется остаться в женских апартаментах, где она окажется между аль-Зеной и Делицией.
Он прочитал ее мысли и стал посмеиваться над ее разочарованием:
– О, мой бедный цветок, оказавшийся между осой и бабочкой!
– Откуда ты знаешь, о чем я подумала? – спросила она.
– Выражение твоего лица яснее любых слов, которые ты могла бы произнести! – ответил он. – Если ты станешь моей женой, Зенобия, я не стану загонять тебя в гарем, обещаю! Ты будешь свободна и сможешь уходить и приходить, когда тебе захочется. Я сделаю для тебя то, что еще ни один князь Пальмиры не делал для своей княгини – я сделаю тебя равной мне.
– Я не хочу жить в женских апартаментах! – вдруг сказала она. – Если я стану твоей женой, я хочу, чтобы во дворце у меня был собственный дом. Я сама буду выбирать себе слуг и покупать рабов. Я не хочу, чтобы у меня в доме были шпионы.