К завтраку я спустился выспавшимся, умывшимся и, даже, побритым.
И от удивлления протер глаза. Целых два стола в зале были заняты
незнакомыми мне представительницами женского пола разных возрастов.
За одним сидело четверо, за другим трое. Похоже, между собой эти
группы были не знакомы. Но все с любопытством посмотрели на меня и
о чем-то зашушукались. Хотя я догадываюсь о чем. "Смотрите!
Мужчинка! Ничей! Свеженький!"
- Что за аншлаг? – спросил я у подошедшей ко мне Смородины,
когда сам сел за стол, к которому уже привык. Хорошо, что его не
заняли.
- Думаю, теперь становиться народу будет у нас только больше, -
с радостью отозвалась девушка. – Оказывается, нам даже не надо
место возрождения ставить! Тут, прямо рядом, метрах в двухстах
есть. Да и никаких похожих заведений в городе и его окрестностях
пока не появилось. Так что – монополия!
- Круто! – искренне обрадовался я за маман и Смородину. Это же
отлично, что дело развивается.
В этот момент в дверь ввалились Сигизмундовна и мелкие.
Промокшие, но довольные. Увидев меня, попросили пару минут их
подождать, чтобы они переоделись в сухое, так как тоже еще не
завтракали.
Уже, когда за столом нас стало четверо, пояснили, что чем
сильнее промокаешь, чем выше уровень дебафа, который дает дождь. А
дебаф сильно снижает уровень выносливости и немного – жизни. Мы все
дружно заказали яичницу с сосисками, которая показалась аппетитнее
овсяной каши, пусть и с вареньем.
Троица подтвердила мои догадки, что ходили они к Амелии, как я и
просил. Все получили денежку и шарики оранжевого цвета.
Завтрак нам принесла маман.
- А где Фанни и Белка? – спросил я, оглядываясь вокруг. –
Неужели еще спят?
Видно было, что мои собеседницы как-то замялись.
- Да что случилось?
- Они прямо с рассветом ушли, - тихо пояснила маман, ставя на
стол чашку кофе для меня, а остальным – чай. – Только Смородине
квесты сдали, но даже не позавтракали.
- Это почему? – стало ужасно обидно. – Даже не попрощались!
- Они просили поблагодарить вас за все и очень извинялись, что
так вышло.
- Я ночью их разговор в комнате Белки слышала, - вдруг
призналась Птицына.
- Ты что ночью в ее комнате делала? – удивленно хмыкнула
Сигизмундовна.
- Не в комнате, а у двери. Ну… Я пописать пошла, а они громко
так разговаривали, что я их из коридора услышала. Причем там было
твое имя. Ну, я и решила послушать.