- Точно не дебаф? – уточнил с интересом я.
- А черт еххо знает! – весело махнула бабка рукой. – Оной
сначала-то зелененьким, а потом красиньким выскочило!
- Значит и баф, и дебаф одновременно, - я почесал подбородок с
пробивающейся щетиной. Побриться бы!
- Хто ж там так над песней-то издевается! – нахмурилась в это
время Сигизмундовна, обладающая, даже в таком состоянии, тонким
слухом истинного концертмейстера, распахнула окно и высунулась на
улицу. – Ой, а там, вдалеке, толпа баб идет!
- Что?! Кто?! Сюда идет?! – наперебой загомонили все, кроме
меня, пытаясь оттеснить бабку и посмотреть самостоятельно. –
Смотри! Там тоже люди! Одни женщины! Смотри! Смотри!
- Не проще спуститься к подъезду, раз вам так интересно? –
спросил я. – Даже пообщаться с ними можно попробовать.
- Или спеть вместе! – довольно провозгласила Сигизмундовна. - Я
их хоть нотам научу!
Пару мгновений на меня смотрели как на сказавшего что-то
гениальное, а потом толпой повалили на выход из квартиры, торопясь,
чтобы успеть к моменту прохода толпы мимо подъезда. Я вздохнул,
вызвал для моральной поддержки единственное существо, кроме меня,
мужского пола. Кинул Холодечику, для поддержания оптимистичного
настроения, колбаски, и поплелся по лестнице вниз, на улицу, вслед
за своими дамами.
Можно было ползти еще медленнее. Процессия, примерно из тридцати
женщин, двигалась еле-еле, сейчас едва поравнявшись с нашим
подъездом. Во главе всего этого действа шла дородная мадам
неопределенного возраста и размахивала белой тряпкой, повязанной на
палку. Женщины всех возрастов и комплекции завывали что-то
знакомое, на английском, и, по моему мнению, звучащее просто
кошмарно. Аж уши в трубочку сворачивались!
- Что за песня? – спросил я у рядом стоящей Птицыной, которая,
как и я, вовсе не рвалась пообщаться со странной компанией, скорее,
просто, с любопытством наблюдающей за разворачивающимся
действом.
- Ты что? Совсем отсталый? – вытаращилась на меня белобрысая,
потом стушевалась, поняв, что не стоит пока меня выводить. – Это же
I Will Survive! Ее все знают, даже я, хоть она и
доисторическая!
- Да они так поют, что ничего не понятно!
- Я с тобой солидарна в этом вопросе, - важно кивнула головой
Птицына, сложила руки на груди, выставляя напоказ свое
пренебрежение ко всему происходящему.