- Позже, - ответил Дженаро. - Сначала я хотел бы, чтобы вы
рассказали мне о себе. Всё, что знаете. Не сочтите неуместным
любопытством. Если я беру на работу человека, я должен знать о нём
всё. В первую очередь для того, чтобы иметь о нем насколько
возможно полное представление. Во вторую - чтобы иметь
представление о возможных угрозах этому человеку и быть в состоянии
его защитить. Потому что если вы, условно говоря, рыбка, а, по
вашим словам, окажется, что вы птичка, то я могу по неведению
послать вас на дерево вить гнездо, а вас тем временем слопает
Опи.
- Хаттски трудная задача... - не сразу ответила Флай, взглянув
на своего работодателя. - С одной стороны, потому что мало кто
знает о себе всё в широком понимании этого, а я, например, даже не
знаю своего... - слово "отец" было колючим и холодным, как
дюрасталь на сильном морозе. Оно примораживалось и не хотело
протискиваться сквозь сжатые губы. - Он был пилот. Так говорила
мама. С другой стороны... С другой стороны, я ни с кем не была
откровенна до такой степени... Но я попробую.
Смотреть на языки пламени в очаге и говорить было легче.
- В общем, мной занималась только мама, все родственные связи
остались на Кореллии. И они были оборваны. Кажется, родные были
против этого пилота. Так что мы были в гордом одиночестве на Набу,
- усмехнулась Флай. - И мы справлялись всегда. Пока в тот вечер я
не увидела её в кантине... Я тогда вовсю пользовалась отсутствием
отца в своей жизни. Гуляли с ребятами допоздна по Тиду, таращились
на витрины, и всё такое... Я никогда не спрашивала Зиму, что
случилось, или что она узнала. Ну, не могла же я ей сказать, что
видела, как она напилась... Единственный раз. Но тот случай как-то
разделил нашу жизнь на две половины. До - была нормальная жизнь,
обычная. А после... Мама моя химик тоже, работала в лаборатории на
заводе по производству плазмы. Она всегда была на хорошем счету, но
вскоре после этого случилась одна неприятность, принёсшая заводу
огромные убытки. По её недосмотру... И её уволили, и в уплату
штрафа ушли все сбережения и все ценные вещи. Но это было ещё очень
хорошим концом...
Флай бросила на Дженаро взгляд - не слишком ли подробно она о
том, что вряд ли его интересует? И снова отвернулась к огню.
- После такого на нормальную работу нечего было и рассчитывать.
Да и она сама очень... ослабла. Думаю, она уже тогда болела. А мне
было четырнадцать. Организм растущий, вечно голодный и без того...
А у выходящего из кантины в кармане лежит купюра на сотню кредитов.
И я её вижу... через ткань, понимаете? Ну, и... Я тогда не знала,
как у меня получилось, я, кажется, только смотрела и думала - вот
бы её мне... А купюра вдруг сама оказалась у меня в руках. И это
заметил один тип, звавший себя Магистром, - с этого, пожалуй,
начиналась самая неприятная часть её рассказа, которую хотелось
быстрее проскочить. Тем не менее, она не стала скрывать ни про
банду малолеток, которую Рекс называл своим "Орденом", ни про свою
учёбу у него и последующие подвиги...