- Ваш вопрос не является ни глупым, ни неуместным, - Дженаро
качнул головой. - Ваша мать не Одарённая. Можно было бы
предполагать, что это случайное событие, такое бывает, хотя я
склонен предполагать, что так называемая стихийная одарённость -
всё же явление наследственное, просто между проявлениями
одарённости в роду проходит много поколений. Но ваш потенциал
слишком велик... Так что - да, с очень высокой вероятностью вы
унаследовали свой дар от отца. Кем бы он ни был. Вы так ненавидите
его?
- Да нет... Мне все равно, - покачала Флай головой. - Я-то
прекрасно обошлась без него. Но Зима... То есть мама, она его
ждала. Она не меняла квартиру, она больше не вышла замуж, мне
кажется, даже номер комлинка у неё - сто лет... Простите, что
подумала о такой возможности. Глупо, конечно. Вы совсем другой.
Простите, - повторила она ещё раз, тихо. И ушла, унеся с собой
использованные тарелки.
- Хотел бы я, чтобы это было так, - очень тихо проговорил ей
вслед Дженаро. - Сила свидетель, как бы я хотел... Но я не могу
быть вашим отцом, Флай... Я не могу быть ничьим отцом. Не
могу...
Договаривать он не стал.
Флай услышала. Очень медленно, даже не звякнув, тарелки
опустились на столик. Что-то внутри царапнуло и сжалось. Какого
хатта она вылезла со своим дурацким вопросом! Вот, задела какую-то
болезненную струну... Её всемогущий босс с холодными синими
глазами, с невероятными способностями разрулить все её проблемы –
всего лишь человек, у которого печалей хватает тоже. Только,
наверное, их невозможно решить.
- Заварить Вам чай, Дженаро? – вернулась она с улыбкой, невзирая
на упорно скребущихся на душе фелинксов. - Печеньки не такие
сладкие, они с кислинкой, если что… А мне трудно представить, как
это - когда есть отец. Но знаете, рано или поздно, от любого, даже
самого лучшего - дочери всегда уходят в свою жизнь, – мягко
взглянула на безопасника Флай.
«А я не дочь...»
Дженаро кивнул. Он уже справился с мгновенной слабостью, и
смотрел, как прогорают угли в камине у дальней стены.
- Чай будет неплохим завершением дня, - спокойно отозвался он. -
Это был замечательный день, и я очень признателен за него Силе и
вам, Флай.
- Да ладно, мне-то за что? - искренне удивилась Флай. - Это у
меня, благодаря вам, сегодня ощущения... словно в детстве,
наверное... Когда о тебе заботятся и устраивают волшебный
праздник... - выговорила она, смутившись, и спаслась бегством к
чайнику, не уточнив, кто тут за волшебника. Младшая Кавальерри
испытывала чувство неловкости, если всякие там чувства становились
понятны окружающим. В детстве - из-за гордости и упрямства, а потом
пришлось носить маску даже с мамой... И маска тоже не предполагала
слабости и душевных излияний. Тем более словами, которые легко
срываются с языка, имея основой часто вежливость, а не истинную
благодарность.