Прохожу вдоль бойниц в поисках второго номера – и тут же замечаю
снайпера. Подойдя к Гриневу, здороваюсь.
- Ну что, Саня, видел, как нас фашистские пулеметчики выбивают
по одному?!
Вроде бы и не хотел, чтобы звучало со злом, но прозвучало – и с
вызовом, и с гневом, и с обидой… Не сразу я разглядел, какая горечь
застыла в глазах младшего сержанта – а то бы промолчал. Но слово не
воробей – и снайпер мне ответил хриплым, надломленным голосом:
- Рома… У меня у СВТ прицельная дальность максимум восемьсот
метров. А фрицы вас больше, чем с километра садили – а еще между
вами и дотом сотня метров. Мне чтобы их достать, нужно было вперед
окопов выползать. Да и в этом случае, какая может быть точность на
придельной дистанции?!
Поняв, что был несправедлив к сослуживцы, ободряюще хлопаю ему
по плечу:
- Прости. Что-то нашло на меня… Но несправедливо. Прости!
Гринев лишь кивает, пряча глаза. Однако я успеваю разглядеть в
них слезы. На душе становится как-то муторно, гадко.
- Бойцы! Кто здесь Томилин?
- Я!
Отвечает мне довольно худой паренек с неуловимым налетом
интеллигентности во взгляде. Несколько удивленный, на всякий
пожарный уточняю:
- Ты пулеметчик?
Боец уверенно кивает головой, а я задним умом понимаю, что все
более-менее сложные специальности в армии, начиная с того же
пулеметчика, требуют определенного интеллектуального развития и
хотя бы начального технического образования. Деревенских нельзя
назвать глупыми, но в большинстве своем они не так хорошо
разбираются в технике. В отличие от городских ребят с полным
школьным образованием.
- Значит так: ты мой второй номер – это приказ старшего
лейтенанта Михайлова. Что приказываю, то и делаешь, это ясно?
Очередная особенность «нового» меня, о которой я раньше даже не
догадывался: командирские нотки в голосе и безапелляционный тон.
Как кстати, и легкое удовольствие от того, что теперь я могу
кому-то приказывать и кем-то командовать. Красноармеец согласно,
уверенно кивает, чем в определенной степени располагает к себе.
- Звать-то тебя как?
- Евгений.
- Ну, а меня Роман. Пошли.
Уже располагаясь на ступеньках у спуска в дот, я понимаю,
насколько более сложная теперь стоит передо мной задача: ведь фрицы
могут спокойно занять наши окопы и, укрывшись, бить по мне с
кинжальной дистанции в сто метров. Считанные секунды лихорадочно
соображаю, как лучше поступить: пытаться не дать им занять ячейки,
встретив огнем с оставшихся между нами двухсот метров? Но ведь
тогда опять могут сработать пулеметчики-снайперы… Или же открывать
огонь непосредственно по штурмовой группе, атакующей дот? Так ведь
гранатами забросают, шакалы…