– Садись. Кофе уже на столе.
Он сел. Наливая ему кофе, посмотрела на него:
– Я тебя отвезу?
– Галочка, не надо, прошу. Я доберусь сам. Расстанемся на пороге твоей квартиры, хорошо?
– Ладно, как скажешь.
Покончив с яичницей и кофе, встал:
– Спасибо. Пошел.
У двери ему пришлось выдержать ее долгий страстный поцелуй. Отпустив его наконец, открыла дверь. Сказала:
– Возвращайся. Буду ждать. Помни.
Он улыбнулся:
– Счастливого плавания пожелать забыла?
– Ой… – Бросилась ему на грудь. Прошептала: – Счастливого плавания.
– Спасибо. – Осторожно высвободился. – Пока, Галочка.
– Пока…
Спустившись вниз и выйдя на улицу, с облегчением вздохнул.
Первое, что он сделал, – сфотографировался в ближайшем фотоателье. Получив двенадцать фотографий, отправился на вокзал. Шагая по большому широкому бульвару, от которого до вокзала было недалеко, подумал: интересно, знает ли уже Аня Селихова о смерти Чемиренко? Вряд ли. Он уверен, о смерти жильца номера люкс четыре «А» не знают сейчас даже в гостинице, ведь горничные начинают убирать номера где-то в двенадцать дня.
Интересно, предупредил ли Чемиренко Аню, что они работают вместе… Впрочем, раз Чемиренко сказал ему про Аню, значит, предупредил. Аня ему сейчас нужна как воздух. Конечно, прямым текстом он ей ничего не скажет. Даже сделает вид, что не знает, что Чемиренко мертв. Он просто попросит ее позвонить в Москву по телефону и продиктовать неизвестному ей человеку несколько цифр. Про цифры он ей скажет, что это телефонные номера. Этого будет достаточно, чтобы в центре поняли: Чемиренко убит, он же, Седов, на яхте Довганя сегодня в четыре часа дня уходит на Кипр. Центр все поймет, а остальное – не его забота.
Войдя в здание вокзала, сразу же посмотрел в сторону буфета. Чертыхнулся: буфет работал, но Ани Селиховой за стойкой не было.
Подойдя поближе, убедился: Ани нет. Возле большого никелированного бака, наливая в стакан кофе, стоит другая девушка.
Остановился, чуть не доходя до буфета. Подождал, пока буфетчица передаст стакан с кофе покупателю. Больше клиентов не было, и он подошел к стойке.
Буфетчица посмотрела на него с уважением. «Ну да, – подумал он, – я ведь в кожаной куртке и с золотой цепочкой на запястье. Таких здесь принято уважать».
– Что будете брать? – Коротко подстриженная и худенькая девушка явно старалась ему понравиться.