Фредерик кивнул.
— Даже если мы не выиграем — это ничего. Мы покажем смелость
других родов. Покажем, что у нас тоже есть голос. Тоже есть право!
— кузен елозил по дорогой обшивке, озираясь. Светлый человек. — Мы
живём в важное время, брат. В важное! — Лормин нервничал, это
очевидно. Он болтал без умолку всю дорогу, неоднократно повторяясь.
— Конец эпохи Халамеров! Новый род у престола! Может быть — наш,
брат мой! Великий Лоден, как я волнуюсь!
— Не надо. Калькуляторы непогрешимы, — буркнул Фредерик. — Будет
так, как они рассчитают.
На дороге к Сфере были следы. Много следов. Он смотрел на них и
чувствовал, как перехватывает дыхание в груди. Отец говорил, что
никто не поедет. Что власть заберут те рода, что владеют планетами.
Среди них и будет выбор. Тех же, кто посмеет заявить о себе, ждёт
лишь месть со стороны могущественных кланов. Глупец... Если не
попробуешь, то ничего и не получишь.
Машина петляла по шоссе, разрезающему долину и, наконец, начала
подъём к скале, по крутому серпантину. Солнце забиралось всё выше и
слепило глаза. И несмотря на то, что автомобиль вёл автопилот —
Фредерик затемнил стёкла. Наверное, скорее для того чтобы хоть
что-то сделать, а не просто ждать, пока они, наконец, приедут.
Он шумно выдохнул, унимая колотящееся сердце. Думать о том, что
будет дальше, если Калькуляторы выберут Мрацелин — Фредерик не
хотел. По закону во главе должен встать отец. Может,
ответственность пересилит его трусость. А если нет...
Они подумают об этом позже. Важен первый шаг. Не надо
размышлять, надо действовать. Как ранние Халамеры, ещё не погрязшие
в ненависти к иному мнению. Ещё не запершиеся в жалком клочке
вселенной, не обложившиеся военной мощью. Сейчас же Империя Лодена
катилась к закату. Старая кровь рассорила людей со всеми соседями.
Альянс, прежде союзный, теперь скорее враг, чем друг.
И виновато в том лишь безумие дурака, сидящего на Звёздном
Троне.
Отец говорил, что грядёт война. Что рода поднимутся друг против
друга. Предрекал раскол человечества. Говорил, что даже если
Калькуляторы определят себе правителя — с этим многие не
согласятся. Что не надо в это лезть.
Посмотрим, как он заговорит, когда кровь Мрацелин станет
императорской!
— Броневики! — ахнул Лормин. — Смотри, брат. Это броневики.
Автомобиль нырнул в поворот и замедлил ход, пока не остановился
перед преграждающими дорогу военными машинами.