Возмущению
абы Альтаса так же, как его радости и печали, не было никакого
предела. Гиб Аянфаля даже охватила забытая робость от такого
нежданного поворота. Зато Ае выдержал напор абы стойко.
– Дорогой
аба, – начал он своим непреклонно-спокойным голосом. – Ни я, ни
Янфо не выбирали эту долю, так же, как и ты. Просто патрициям стало
известно, что Янфо исчезнет, как и все остальные. Я же,
предполагая, какие трудности у него возникнут при выполнении
поручения Гэрера Гэнци, добровольно решил пойти с ним, дабы помочь.
Наши младшие родичи, Гиеджи и Эньши, сейчас находятся в
безопасности под светом Онсарры. Твой старший ученик и друг Янфо
Зоэ теперь живёт в нашей обители и будет присматривать за ними.
Кроме того, уходя, я попросил мастера Яспу, твоего старинного
друга, стать мастером в нашем замке, и он тоже никого из них не
даст в обиду. Что же касается лично Гиеджи, то… ты знаешь, кто она
на самом деле?
Аба Альтас
нахмурился и глянул на Гиб Аянфаля, должно быть оценивая, можно ли
при нём поднимать такую тему, но молодой асай тут же
сказал:
– Я теперь
знаю о творицах, аба. Я вообще многое узнал в последнее
время.
Аба Альтас
не то с удивлением, не то с сожалением покачал головой, после чего
ответил, вновь обращаясь к Ае:
– То, что
она – гаэньши? Конечно, знаю! Я с самого начала это знал! Её
матушка лично мне наказала, чтобы Гиеджи росла в покое без лишнего
внимания и вопросов. Конечно, я не мог звать её иначе, как на
«она», при таком происхождении. Но я прекрасно понимаю, что, зная
меня и мои, как это говорится, «причуды», большинство патрициев не
сочтёт это большой странностью. И тебе бы, Ае, не следовало слишком
вдаваться в это дело! А коль вы теперь это узнали, то впредь
помалкивайте!
– Ну, мы и
так ни с кем об этом не говорили, – заметил Ае, – я просто попросил
мать Шамсэ помочь Гиеджи и уберечь её от влияния сестры. Ты ведь
догадывался, что Джануби рано или поздно проявит к Гиеджи особый
интерес?
– Да, и я
бы удивился, если б было иначе, – ответил аба Альтас. – Что ж,
Шамсэ… не такой уж плохой вариант. Ладно, вы меня успокоили, хотя я
всё ещё возмущён. Пойдёмте! Нам лучше продолжить наш разговор
внутри. И я приглашаю вас разделить со мной трапезу, как в старые
времена!
Вслед за
абой они прошли в трапезную залу, стеблевые стены которой
гостеприимно засветились. Посреди неё высилась чаша, наполненная
золотистой пасокой, и Гиб Аянфаль невольно подумал, что совершенно
не ощущает того, что обитель находится ниже поверхности
твердыни.