Гиб Аянфаль
тем временем подошёл к Ае и легонько прикоснулся к его плечу.
Старший родич взглянул на него и слабо улыбнулся.
«Чего-то
подобного я и ожидал», – мысленно сказал он Гиб Аянфалю.
Наконец аба
Альтас мало-помалу успокоился и произнёс:
– Ладно.
Что было, того уже не исправишь. Будем теперь жить тут и думать,
как нам вернуться или уж так здесь и остаться.
Гиб Аянфаль
и Ае тут же подошли к нему, садясь по обе стороны.
– Мы сможем
вернуться, вот увидишь! – сказал Гиб Аянфаль. – Кое-кому это даже
удавалось! Но сейчас мы все должны объединиться. Все исчезнувшие!
Кстати, аба, ты сразу оказался на твердыне или сначала был в
открытой вселенной?
– Сразу
здесь, – ответил аба Альтас, – я, признаться, в первое время даже
не мог понять, что со мной случилось. Вот только вы оба стояли
передо мной, как вдруг всё пропало! Как если бы меня начисто лишили
активного сознания. Да даже глубже! В моём сознании осталось
странное воспоминание о чёрном пространстве, поглотившем меня.
Внутри него не было ни жизни, ни времени, так что я даже не могу
понять, сколько же я находился внутри него… А потом я будто сызнова
пробудился от небытийного сна и смотрю: надо мной – это небо с
незнакомой звездой, вокруг – холмы. Ни волн, ни асайев.
Ничего!
Аба Альтас
замолк и устремил взгляд на проём между двумя не сомкнувшимися
стеблями, ведущий в переднюю, ставшую вновь тёмной. Чернота царила
за пределами трапезной, освещённой только благодаря их присутствию.
Гиб Аянфаль сопроводил своим взглядом взгляд абы и не мог
отделаться от ощущения, что кто-то неведомый таится там, ожидая,
слушая, размышляя. Будто тень, подобная тем, которые он видел во
время бури. Но лучше они, чем явление Неизведанного, заставшее его
посреди Пустыни перед прилётом Ае.
– Расскажи,
– негромко попросил он, – сколько ты уже здесь? Как нашёл эту
обитель и что с тобой происходило?
– Да, мы
очень хотим это услышать, – поддержал его Ае.
Аба Альтас
оторвал взгляд от проёма и, пригасив глаза, охватил их своим
внутренним полем, открывая им видения тех дней, которые
предшествовали этой встрече.
– Я
нахожусь здесь уже почти два оборота. После возвращения в сознание
я несколько дней оставался на одном месте, погружаясь в волны и
стараясь найти в них выход из охватившей меня иллюзии. Но волны
оказались крайне дики и постепенно я понял, что моё бытие – не
иллюзия, а умопомрачительная реальность. Больше всего в то время я
тревожился о вас и о нашей обители. Всё ли с вами в порядке? Может
быть, на Онсарре произошла какая-то катастрофа, в результате чего
пространственные измерения вышли из-под контроля и сейчас все мы
рассеяны неизвестно где. Никак я не мог найти покоя, а волны не
давали мне ответа. Глядя в них, я видел только шум. Я пробовал
странствовать в них в волновом двойнике, но сейчас с уверенностью
могу заявить, что это не лучшая идея. Стоит только отделить
отражения от пурного тела, как эти волны начинают подавлять с
ужасной силой. Как будто некое сверхсущество, крайне враждебное. Я
сумел только прочувствовать местные недра и обрадовался, что тут
есть хотя бы твердынный владыка. Правда, состояние его вызывает у
меня опасения. Он слишком неподвижен и молчалив. Лишь недавно я
открыл его имя – Ниндава. И оно многое мне объяснило.