может, этот образ – один из
тысяч, в каких Гиб Аянфаль увидит это неведомое
сверхсознание?
Скорей бы
вернулся Гэрер Маиши! Только он способен ответить на эти вопросы.
Однако относительно пустынного правителя у Гиб Аянфаля также
зародились сомнения. Эти его внезапные приходы и бесследные
исчезновения… что если он тоже бесплотен? Тогда его прикосновения и
присутствие рядом с Гиб Аянфалем – лишь искусная иллюзия волн. Все
эти мысли ломали ту хрупкую ясность, которую Гиб Аянфаль обрёл в
пустынном поселении. Его бытие, хоть теперь и более обустроенное,
вновь повисло посреди неизвестности, царящей в прошлом и
заполняющей будущее.
Погружённый
в эти размышления, он закончил сбор ягод и направился в трапезную,
когда звезда уже начала склоняться за горизонт. Подойдя к чаше, он
наполнил её ягодами. В прошлые разы пища у него получалась хоть и
сносной, но почти безвкусной, и он надеялся, что на этот раз сможет
превзойти себя. Положив руки на бока чаши, он привёл в движение
напитывавшую её пыль. Под её действием ягоды быстро растворялись,
превращаясь в медленно вращающуюся густую массу. Гиб Аянфаль
наблюдал за тем, как она постепенно приобретает приятный золотистый
цвет. Похоже, на этот раз у него всё вышло гораздо
лучше.
Но только
он собрался попробовать готовую пасоку, как его отвлекло лёгкое
колебание волн, извещавшее о чьём-то приближении. Гиб Аянфаль
отставил пиалу и обернулся к вратам залы, на этот раз даже не зная,
кого ждать.
Врата
распахнулись, и в залу вошёл Гэрер Маиши. Он устремил взгляд на Гиб
Аянфаля, и на его губах на миг вспыхнула тёплая улыбка, хотя глаза
оставались всё такими же замершими в печальном покое. Однако Гиб
Аянфаль никак не ответил на это приветствие. Он стремительно
подошёл к Гэреру и уже протянул руку, чтобы коснуться его запястья…
Но остановился в последний момент, скованный внезапно вспыхнувшей
робостью. Согласно асайскому этикету прикосновения к малознакомым
асайям считались недопустимыми за исключением необходимости
передать информацию. А перед ним сам Гэрер! И хоть его не окружал
ореол преклонения и обожания, как Гэрера Гэнци, Гиб Аянфаль
чувствовал, что пустынный правитель не уступает в могуществе своему
далёкому преемнику, а то и многократно превосходит его. Лишь
пустота песчаных просторов сдерживает его, не давая раскрыться в
полную силу.