Все было готово к ужину, осталось только накрыть на стол и пойти переодеться.
Виктории очень хотелось, чтобы они ужинали на свежем воздухе, на веранде. Там стоял большой стол, нужно было только скатерть постелить и вынести стулья.
Она нашла в столовой красивые, потемневшие от времени серебряные канделябры со свечами и хрустальную вазу, в которую поставила цветы, собранные возле особняка. Стол она решила накрыть и украсить в нежном и приятном для созерцания стиле.
Как назло, Всеволод куда-то пропал. Она хотела через него задать вопрос Демиду. Сам Демид после того, как они перекусили, в кухне не появлялся. И тогда Виктория решила быстро подняться к нему и узнать, не будет ли он против ужина на веранде.
Просторная столовая, конечно, шикарна, но уж слишком там пыльно и захламлено. Романтический ужин в кухне? Виктория сморщила носик. Оставалась веранда, но что, если Демид будет против? А ей хотелось, чтобы все прошло идеально.
Мао весь вечер путался у нее под ногами и в конце концов завалился спать на потрескавшемся подоконнике.
Виктория сняла фартук и направилась на третий этаж. Подойдя к комнате Демида, она постучала. Ответом ей была тишина.
Девушка приоткрыла дверь, тихонько вошла, огляделась, и в этот момент из ванной вышел Демид. Клубы белого пара сопровождали его...
Виктория бросила на него взгляд и замерла на месте. Ее сердце бешено заколотилось, а глаза жадно запоминали то, что она видела.
«Охренеть…» — мысленно произнесла она, не найдя других слов, чтобы выразить свои эмоции.
Черт! Она не будет пускать слюни, как озабоченная студентка! По крайней мере, она на это надеялась.
Наверняка любой женщине была бы прощена неспособность двигаться или говорить, столкнись она с обнаженным Демидом Златогорским.
На нем не было ни-че-го. Он, стоя к Виктории вполоборота и прикрыв глаза, вытирал волосы. Девушку он не заметил.
А она была очарована видом его обнаженной фигуры. Он был идеально сложен: широкие, мускулистые плечи и грудь, кубики пресса на животе, тонкая талия и узкие крепкие бедра.
Виктория взгляд ниже и засмотрелась.
И никакие шрамы и увечья не портили его воистину настоящей мужественной красоты.
Все в нем привлекало ее, и она затаила дыхание.
Она нервно сглотнула, и, видимо, сделала это довольно громко.