Он оторвал стикер и написал цифру, протянул бумажку мне.
Внутри меня ничего не дрогнуло. Я знала, что мне потребуются деньги для осуществления моего плана и была готова к расходам.
— Я дам вам половину сейчас, Владимир Фёдорович. Вторую половину вы получите, когда выполните моё задание, — мой голос был таким же сухим и равнодушным, как и у самого детектива, только глаза могли выдать мои чувства, которые заняли выжидательное состояние.
Детектив забрал у меня стикер и сжёг его в чистой пепельнице.
— Выполню ваш заказ через три месяца. Встретимся…
— Я даю вам срок ровно месяц, ни днём дольше, — оборвала его резко.
На лице мужчине теперь отразились первые эмоции – возмущение и негодование.
— Невозможно такой крайне сложный заказ выполнить за столь короткий период! — процедил он, не скрывая своего недовольства. — Три месяца и не днём раньше.
— Месяц и вы получите ещё столько же, — улыбнулась я как самая настоящая акула. — По рукам, Владимир Фёдорович?
На секунду он опешил, потом замешкался, но жадность сделала своё дело.
Детектив чертыхнулся и сказал:
— По рукам!
И мы скрепили наш уговор крепким рукопожатием.
Дмитрий
Бесшумно вошёл в квартиру, в которой жила Ника и также неслышно закрыл за собой дверь. Потом, не разуваясь, я прошёл дальше, отмечая, как стильная и безумно дорогая обстановка квартиры стала потрёпанной, как в самой распутной гостинице: на мебели пятна от кофе, вина и ещё какой-то дряни; местами была прожжена сигаретами мягкая мебель; на дорогой штукатурке я отметил следы от царапин, словно кто-то дурной проводил по ней острым лезвием ножа… А ещё – пыль, липкий пол, грязная посуда, и небрежно разбросанные вещи…
Поморщился от этого отвратительного вида.
Вдруг, увидел как из коридора, который вёл в спальню, вышла молодая девушка, совсем ещё девчонка, лет девятнадцати от силы. Она была одета в форму клининговой компании, на руках её я заметил перчатки. Она держала чёрный пакет, заполненный мусором.
Ника раньше никогда не была такой свиньёй. Очевидно, чтобы заглушить голос совести, она решила прибегнуть к радикальным мерам и начала много пить…
Но я не чувствовал жалости или сочувствия…
Девушка увидела меня и резко остановилась. Округлила глаза и заозиралась по сторонам.
— Тебе уже заплатили? — спросил её.
Она сглотнула и замотала головой и потом тихо пролепетала: