– Прости, – выпалила она, услышав, как охнул Паркер.
Мередит судорожно выпрямилась, но в этот момент по полу покатился тюбик губной помады, и Джонатан Соммерс, один из друзей Паркера, наклонился, чтобы подобрать его.
– Почему бы тебе просто не перевернуть сумочку, чтобы мы смогли сразу все поднять? – пошутил он, обдавая ее парами спиртного.
Мередит, сгорая со стыда, слушала смешки собравшихся вокруг гостей мисс Эппингем и, осознав, что кажется еще более неповоротливой и неуклюжей, чем всегда, протянула конверт Паркеру, сунула помаду и жемчуг в сумочку и отвернулась, смаргивая непрошеные слезы. Пора уходить, и как можно скорее. Но Паркер неожиданно вспомнил о данном ей обещании.
– Как насчет танца, который я у тебя просил? – добродушно усмехнулся он.
Мередит круто развернулась, и несчастное личико мгновенно осветилось радостью.
– Ах, это… совсем забыла. А ты хочешь? Я имею в виду танцевать?
– Это лучшее приглашение из всех, которые я получил за весь вечер, – галантно ответил молодой человек.
Как только музыканты заиграли «Зачарованная, заколдованная, завороженная», Мередит очутилась в объятиях Паркера и поняла, что мечта стала реальностью. Под пальцами скользила гладкая ткань смокинга, бугрились мышцы плеч. От него исходил горьковатый, восхитительный запах одеколона, и к тому же Паркер оказался великолепным танцором. Мередит была так безнадежно влюблена, что немедленно выложила свои мысли вслух:
– Ты прекрасный танцор.
– Спасибо.
– И чудесно выглядишь в смокинге.
Паркер негромко хмыкнул, и Мередит откинула голову, наслаждаясь теплом его улыбки, греясь в лучах этих волшебных глаз.
– Ты тоже очень мила, – заметил он.
Чувствуя, как лицо заливает горячая краска, она поспешно отвела глаза. К сожалению, цветок от резких движений выскользнул из заколки и теперь смешно болтался на плече, свисая с поломанного стебелька.
Мередит, лихорадочно пытаясь сказать что-нибудь остроумное и оригинальное, откинула голову и весело спросила:
– Хорошо проводишь каникулы?
– Очень, – кивнул он, снова и снова невольно поглядывая на ее плечо, где трепыхался цветок. – А ты?
– Тоже, – ответила Мередит, чувствуя себя невыразимо неловкой и неповоротливой.
Руки Паркера опустились в то мгновение, как музыка смолкла, и он, с улыбкой попрощавшись, пошел к выходу. Мередит поспешно обернулась и заметила в зеркальной стене свое отражение. Увидев поникший цветок, она быстро сжала его в кулаке, надеясь, что он упал только сейчас.