Когда Сальников был в «конторе», он сказал, что собирается дать круг по Золотому кольцу. Сделает серию снимков, а там видно будет. Задача Колчина – проехать этим маршрутом. Броский "Форд Эксплорер" с иностранными номерами не мог раствориться в воздухе. Наверняка найдутся люди, которые запомнили самого Максима, высокого красивого мужчину, и его подружку, больше похожую на фотомодель или манекенщицу, чем на бывшего экскурсовода провинциального музея. "Двоюродный брат Сальникова еще тот фрукт, – сказал сегодня подполковник Беляев. – Иметь такого попутчика не самое большое удовольствие. Впрочем, брать с собой в дорогу этого типа или отказаться от этой идеи, решать тебе. Посмотри на него, побазарь за жизнь. Глядишь, решение само наклюнется".
Колчин остановил машину в темном дворе нового панельного дома. Вошел в подъезд, не держась за перила, заляпанные свежей краской, пешком поднялся на пятый этаж, потому что лифт еще не пустили. Он постоял перед исцарапанной гвоздем дверью, прислушиваясь к звукам. Где-то внизу играла музыка, с верхнего этажа доносилось повизгивание собаки, которую хозяева забыли выгулять перед сном.
– Кто там?
– Мне нужен Олег Решкин.
– Проваливай. Иначе выйду с огромным тесаком для разделки мяса. Без башки на плечах ты вряд ли найдешь обратную дорогу.
– Я друг Максима Сальникова. Надо поговорить. Время будет оплачено.
Колчин вытащил из кармана хрустящую банкноту и стал обмахиваться ей, как веером. Дверь распахнулась. В полутемной прихожей стоял худой мужчина лет тридцати с засаленными патлами, в грязных джинсах и свитере, продранном на груди. Из квартиры несло водочным духом и сладковатым запахом дури.
– Чего стоишь? Заходи.
Колчин закрыл дверь, скинул плащ и вложил купюру в ладонь хозяина.
– Где можно поговорить?
Решкин сунул деньги в карман, через длинный коридор, заставленный коробками, провел гостя в комнату. К стеклам окон скотчем прилеплены пожелтевшие газеты, вместо люстры с потолка свисает лампочка, где попало расставлены картонные коробки, заполненные барахлом. Из мебели трехногий журнальный столик, старый сервант, за стеклом пылится одинокая рюмка на тонкой ножке. У противоположной стены диван, на котором лежит женщина неопределенных лет в прозрачных розовых трусах, на полу бюстгальтер, черная юбка, скомканная полосатая блузка. Интерьер дополняли бутылка водки и два стакана на столике. Колчин остановился на пороге. Женщина оглянулась, смерила гостя безразличным взглядом и натянула на себя несвежую простыню.