Внезапно неподалеку раздался резкий звук тормозов, Степан
Николаевич оглянулся и обомлел на месте. К тротуару припарковалась
самая настоящая милицейская «Канарейка», патрульный ГАЗик времен
шестидесятых. Он таких с детства не видел. С пассажирского места на
улицу быстро выбрался бравый милиционер, в той самой серо-синей
милицейской форме, введенной министром Щелоковым. Свободного покроя
она на сержанте она сидела, как влитая. Он был молодцевато
перепоясан ремнем, да и фуражка посажена ровно по уставу. Крепкий
паренек, видимо, недавно из армии, еще не растерял форму и
некоторую браваду. На нем не висела привычная для полицейских
амуниция в виде разгрузки с множеством карманов и бронежилета.
Вместо автомата в закрытой наглухо кобуре на поясе висел пистолет.
Да и ведет себя сержант вполне уверенно, в скупых движениях
чувствуются повадки самбиста или рукопашника. Водитель также вышел
из патрульного автомобиля и застыл около него. Страхует. «Все,
значит, сушите весла, мы приехали. Грузите апельсины бочками!»
- Гражданин, садитесь уж. Чего стоять на холоде столбом!
«Гражданин все-таки! Никак в психушку повезут? Хотя к чему
сейчас эти вопросы? В таких случаях, говорят, лучше не
сопротивляться.»
- Сюда, пожалуйста.
Вежливые ребята, сами дверь открыли, да и смотрят на него отнюдь
не записными волками. Интересно, но Степана посадили не в «клетку»,
а попросили на заднее сиденье.
«Не считают слишком опасным? Уже недурственно! Тогда и дальше
будем вести себя спокойно. Значит, все не так уж плохо на
сегодняшний день!»
«Канарейка» тут же отъехала от тротуара и на первом перекрестке
повернула налево. Милиционеры впереди сидели спокойно, совершенно
не нервничали, как будто так и было надо. Невольно успокоился и сам
Холмогорцев, начав с любопытством озираться по сторонам. Еще бы ему
туда не смотреть! Это был Ярославль, но Ярославль какой-то не
такой. Во всяком случае он его таким не помнил. Хотя нечто эдакое
иногда прорезалось в памяти, но больно уж зыбкое и невнятное.
- Ты смотри как сегодня густо пошло, - внезапно заговорил
водитель. Он так же, как и сержант был относительно молод.
Наверное, из-за этого носил усы и его волосы явно длиннее уставных.
– Ребята с Брагино говорят, что уже третий десяток в райотдел
отвозят.
- Ты бы это, Коля, за языком своим следил, - буркнул недовольно
сержант, бросив взгляд в зеркало заднего вида, – не нашего это ума
дела.