Еще через пару секунд сзади
раскатисто ухнул сдвоенный взрыв. Меня подхватило взрывной волной и
в облаке черного пепла швырнуло на остов горящего дерева. Не
выдержав столкновения с моим шлемом, бывшая елка развалилась
фейерверком красных углей. Меня же отбросило обратно на землю, но
рванувшие вниз щупальца смягчили падения и помогли даже по новой
принять вертикальное положение.
Развернувшись, примерно в десяти
метрах за спиной я обнаружил исполинскую тушу «взломщика», объятую
вырвавшимся из развороченной головогруди ослепительно-ярким белым
пламенем. Вероятно, громыхнувший в горле двойной взрыв повредил
хранилище плазмы в утробе монстра, и вся накопившаяся там горючая
субстанция, воспламенившись, ударила по хозяину.
Пробудившийся в правом ухе динамик
ожидаемо проинформировал об успешном выполнении задания. И
окружающий горящий лес стал расплываться перед глазами в радужный
туман…
Эта победа практически в одиночку над
многократно более сильным противником еще больше убедила меня в
необходимости полагаться в бою, как на верного друга, на
пробужденную геном грауса интуицию. После случая со «взломщиком»
моя невероятная интуиция привлекла внимание командования, и время
от времени я стал получать в вирте индивидуальные, отдельные от
дежа задания, совершать одиночные диверсионные рейды в тыл врага,
без ограничения энергетического расхода (в заплечном ранце у меня
всегда имелась пара полностью зараженных запасных батарей), но
вооруженный лишь легким огнестрелом с подавителем звука и верным
ножом.
Если доводилось в таких вылазках
сталкиваться с одиночным противником, я без колебаний вступал в
бой, не страшась гораздо более тяжёлых и сильных рухов. Конечно, не
всегда мне так везло, как с «взломщиком». Иногда рухи оказывались
гораздо более живучими, а иной раз и куда более разумными, чем я
рассчитывал. Тогда за свой промах я расплачивался болезненной
смерть в виртуале. Но безумный азарт поединщика после неудачи не
только не ослабевал, а наоборот, меня буквально распирало от
желания поскорее отправиться в новый рейд и поквитаться с рухами за
недавний промах.
От задания к заданию мое мастерство
диверсанта-одиночки росло. Я на собственной шкуре познавал повадки
врагов и в отчаянных поединках один на один умирал всё реже и реже,
рухи же от моих идеально выверенных редких, но метких, выстрелов и
ударов ножа погибали практически всегда.