– Доброе утро, маленький! – сказала хриплым голосом Наташа. Она сидела на кровати, прямо на голой панцирной сетке, и пила из носика заварочного чайника. – Хочешь?
– А что там у вас? – осведомился я.
– Липовый цвет.
Я хлебнул липовой заварки и поискал глазами, что бы такое съесть. Безрезультатно. В сковородке из-под жареной картошки валялся носок. Не мой, у меня не такие драные.
– Курить хочешь? – спросила Наташа.
– А есть?
– Вот. – Она протянула папиросу. Я сунул ее в рот и щелкнул одноразовой зажигалкой – всё из той же гуманитарки.
– Слушай, мне работа нужна, – сказала она, дождавшись, пока я затопчу бычок в консервную банку.
– А я-то что? Девочка, меня недавно выперли. Закрыли мою гуманитарку. Я сам безработный, как крыса.
– А Леша сказал...
– Леша несет сам не зная что. Для понта. Так что извини.
Она заплакала. Вроде бы нужно было ее как-то утешить, но у меня рука не поднималась. Так она и сидела голым задом на панцирной сетке и плакала, утираясь ладошкой. Хренотень всё это, спьяну. Бабе проще, баба известно чем заработает столько, что за год не проешь. Мужикам труднее.
Я побродил по комнате без особенной цели и решил, что пора сваливать. Попробовал растолкать Дрозда, но тот вполголоса послал меня, назвав почему-то Коляном, и я понял, что сегодня Дрозд на работу не придет. Выгонят ведь дебила, подумал я, но оделся и тихонько ушел, притворив за собой дверь. Наташа так и плакала на кровати, когда я уходил...
Внизу, у самого выхода из подъезда, толпились местные числом шестеро. Один, кажется, тот, что вчера на площадке маячил. Ждут ведь, падлы. И понять их можно: что еще делать, работать негде, а тут хоть развлечение.
– Здоров, земеля, – сказал один, самый хлипкий. Старый прием, детский: сначала до тебя докапывается сопля, ты ему даешь подзатыльник, а большие ребята идут за него заступаться. И правильно, не трожь маленьких.
– И ты здоров, земеля, – в унисон ответил я.
– Чего к нашим девкам ходишь? Со вчера ждем. Цени интеллигентное обращение – дождались, пока от девок уйдешь.
– Мы тебя знаем, ты на Роторном живешь, – сказал второй.
Это уже хуже. Ладно, приходите, ребята, на Роторный, там разберемся.
– И что? Что у вас девки, купленные? Или важные детали от них отвалятся?
– А хоть бы и так. Некрасиво. Хотя бы бутылку выставил, мы ж культурно, всё понимаем. Девок-то нам не жалко.