Сервировка стола?
Борис Викторович пару раз приглашал
друзей, так все норовили потом пролезть на кухню – и к кухарке! И
все такие невинные…
Точно – хотят увезти!
А знали б они, что это Анна – вообще
не выгнать было бы!
- Нюся, ты…
Анна едва заметно улыбнулась
краешками губ.
- Я постараюсь не дать тебе
наделать…
- Глупостей?
- Нет. Того, о чем ты потом
пожалеешь. А глупости – делай, на то и молодость.
- Старушка нашлась!
Кира фыркнула особенно ядовито.
Анна пожала плечами. Простонародный
жест, но…
Она – не старуха. Она приговоренная к
смерти, разве что с отсрочкой приговора на год. Фактически, она уже
умерла.
- Борис Викторович, вы отпустите со
мной Киру? Пока у нас есть возможность?
- Пока?
Анна опустила глаза.
- Моего сына скоро должны выписать.
Мне придется увольняться. Простите.
- Увольняться? – искренне удивился
Борис Викторович. – Почему?
- Вы в курсе моей биографии, - Анна
не спрашивала, она утверждала. – Мне не с кем оставить сына, и я не
могу забрать его сюда.
Борис Викторович медленно кивнул.
Он явно о чем-то думал.
- Ладно… Кира, иди, собирайся. Анна
едет с тобой, скажешь всем, что она – наша родственница. Скажем,
двоюродная сестра твоей матери. И – слушаться ее во всем.
- ПАПС!!! Я тебя люблю!!!
Счастливый ребенок (неважно, сколько
ей лет, все одно – девочка, малышка) повис на шее у родителя,
обляпал его губной помадой – и умчался.
Борис Викторович недовольно потер
нос.
- Где Кира взяла этот кошмар?
- Помаду? Мы купили в магазине, -
пожала плечами Анна.
- Лиловую?
- Ребенку лучше поиграть в игрушки
дома, чем опозориться на людях. Здесь и сейчас она красится из
упрямства, но не пожелает быть смешной в глазах друзей. Кира вовсе
не глупа, она поняла, что этот цвет ей не к лицу.
- Интересно, кому он может быть к
лицу?
Анна пожала плечами.
- Возможно, вампирам?
- Хорошо, что они не… косплеят по
Дракуле. Анна, когда выписывают вашего сына?
- Примерно через две недели.
Гошку уже перевели из реанимации, и
Анна с радостью навещала его.
Хелла, какое же это было счастье!
Обнять сына, стиснуть его плечи,
посмотреть в глаза – и услышать тихое: «мама»…
Да, сынок.
Я подвела тебя однажды, но больше я
не дрогну. Все сделаю! Чтобы ты вырос большим и сильным, способным
равно и защитить и защититься.
- И когда вы хотели об этом
сказать?
- Сегодня или завтра, как получится.
Мне жаль, если я вас подвела, Борис Викторович…