— Аварийщики свои причиндалы разбросали, тащ мичман. Сами
дирижера знаете, хер пропустит кого, пришлось ждать, — неторопливо
подходя к снарядному лотку спускоподъемника и проверяя исходное,
ответил я.
— Мог бы и по шкафуту пробежать, — недовольно пробурчал тот,
тыкая рыжим микрофоном в пульт и докладывая командиру БЧ, который
сейчас стоял на пирсе около переносного пульта связи. — Товарищ
капитан третьего ранга, батарея по местам, к погрузке боезапаса
готова.
— Добро. Поехали, ловите первую вязку, — хрипло ответил колокол
трансляшки голосом невидимого отсюда Литовки. — И не зевать,
мичман. Грузим в темпе, твои комендоры-годки это могут. Жменев,
Назаркулов, слышите? Лично ответите!
— Есть не зевать, — буркнул я, а Тимур, мой комод, взял из руки
мичмана микрофон и отрапортовал: — Есть провести погрузку в срок,
товарищ капитан третьего ранга.
— Молодец, второй статьи! Учти, перекроете нормативы — через
месяц первой статьи станешь! Так, все, сетка над палубой.
Работайте. — Я фыркнул и скорчил морду лица, обозначая свое
отношение к Тимкиному вилянию перед командиром БЧ. Впрочем, это
только его дело. Нравится ему вилять хвостом перед начальством —
его право. Пушка наша общая, и работаем мы в ней всерьез, не за
страх, а за совесть. Молодняк пока ничего в сложной механике не
соображает, комбат уже разок едва не раскурочил установку, так что
все работы внутри установки мои, Тимкины и мичмана. Учитывая, что
за последнее время опять обострилось с америкосами, в прошлом
феврале даже толкались бортами наш сторожевик и американский
фрегат, оружие должно быть боеспособно. Нам даже на вахту ПДСС
начали боевые патроны и гранаты выдавать, иногда.
За время Тимкиного прогиба здоровенная сеть со снарядными
ящиками оказалась над баком, и сейчас ее опускали ко мне, на левый
борт. Пара годков из зенитного дивизиона обтянула концы, направляя
спуск сетки, а их комбат семафорил, указывая крановщику, как и куда
опускать. С глухим стуком стопка ящиков встала между барбетом пушки
и шпилем, и Женька Садовничий ловко забрался наверх, отцепляя
гак.
А еще через пару минут я стащил с себя пилотку и бросил ее
неподалеку от пульта управления. Там же лег и воротник-гюйс. Все,
пошла работа, я уже чуть разогрелся, а скоро и взопрею. Полтысячи
снарядов весом пятьдесят четыре килограмма надо достать из ящика,
положить мне на лоток, потом я этот лоток закрываю, ставлю
вертикально, и мичман нажатием кнопки оправляет снаряд вниз, в
погреб, где он встает на свое место в длинную патронную ленту. Еще
столько же на лоток Тимуру, загружая его ленту. Прямо по инструкции
— нажал на кнопку и спина в мыле. Это у меня и остальных матросов и
старшин. Краснота, то есть офицеры и мичманы, так не устанут,
естественно.