Хуже всего приходилось тем солдатам, которым их верования запрещали есть мясо.
Утренний ветер пронизывал насквозь. Это время года явно не годилось для долгого марша. Если Могаба сумеет потянуть время, дело может обернуться для нас настоящей бедой.
Возможно, избранная им стратегия сулила успех. Ему требовалось лишь дождаться, когда наши войска с обозами, припасами и всей лагерной швалью соберутся на равнине Чарандапраш, да продержать нас там, покуда не иссякнут ресурсы. Когда изголодавшаяся армия начнет разбегаться, головорезы Могабы смогут устроить настоящую резню.
Впрочем, Костоправ, хотя он и предпочитал не распространяться о своих планах, явно намеревался пополнить наши припасы, наложив руку на обозы Могабы. Капитан твердо рассчитывал на победу, хотя говорил об этом с осторожностью. Он поставил нас в положение, из которого просто не было другого выхода.
Земля вокруг Бесплотия не была полностью опустошена даже землетрясением, однако по мере продвижения мы проедали по меньшей мере половину того, что собирали наши фуражиры. Длиннотень отказывался верить в то, что предпринятое нами наступление не является лишь отвлекающим маневром. Он просто не мог представить себе ум, работающий иначе, чем его собственный. Могаба и то испытывал сомнения, несмотря на то, что и Обманники, и собственные лазутчики информировали его обо всех невзгодах, обрушившихся на владения Хозяина Теней. Пострадавшие от землетрясения города, и большие и малые, фактически не оказывали сопротивления.
Да, пожалуй, хотя капитан и руководствовался эмоциями, время для начала боевых действий он выбрал верно.
На южном горизонте маячила мрачная фиолетовая гора. До Чарандапраша оставалось не более двух дней пути. Капитан намеренно замедлял продвижение армии, с тем, чтобы дать солдатам возможность пополнить запасы съестного с помощью охоты. Подтягивались все новые и новые силы – численность наших войск неуклонно возрастала. Кавалерия Могабы пока не выказывала особого стремления завязывать с нами стычки. То и дело впереди поднимались к небу узенькие струйки дыма. Это происходило там, где обозам бегущего неприятеля не удавалось оторваться от высланных нами вперед конных разъездов.
Наш штабной конвой, понятное дело, не съезжал с дороги; рядом с нею теперь нередко валялись трупы, но наших среди них попадалось немного.