Девушка посмотрела на него, как на
умалишённого, но руку от украшения убрала и выжидательно выгнула
бровь. Стриж кулаком указал на шкатулку, затем продемонстрировал
«татуировку» и трижды хлопнул ладонью с оттопыренным большим
пальцем по груди — «ранен», — объясняя причину своей отключки.
Девушка перевела взгляд с безобидных
побрякушек на Лёху, затем обратно, и отошла на пару шагов от
неожиданно-опасных предметов.
Оставив в покое шкатулку, девушка
взялась за осмотр «раненого». Особых результатов он не принёс: не
было никаких видимых повреждений, не считая татуировки. Зато
прикосновения тёплых, почти горячих рук оказались очень
приятны.
Стриж трясся от холода с того самого
мига, как очнулся, и сейчас он испытывал острое желание скинуть
девчонку с тёплого лежака, улечься на прогретые камни и потребовать
с магички ответа на главный вопрос последних суток: «Какого хрена
вообще происходит?!»
А ещё он бы многое отдал за
возможность прижаться к горячей эльфийке и укутаться в сухое
одеяло. Вот только одеяла не было, да и Миа вряд ли оценит такой
порыв. Она как раз закончила осматривать его глаза, растерянно
развела руками, демонстрируя полное непонимание происходящего, и
уселась на ствол поваленного иссохшего дерева.
К немалому изумлению, эльфийка
опустила руку в траву, подняла птичью тушку и принялась задумчиво
её ощипывать. Лёха щёлкнул пальцами, привлекая внимание, показал на
птицу, напоминающую фазана, и скорчил вопросительную физиономию,
мол, как удалось добыть?
Его мимические потуги Миа
истолковала верно. Отложив добычу, она продемонстрировала пращу,
сплетённую из его же волос.
— Ну ни хрена себе вас выживанию
обучают, — восхитился Стриж, на минуту забыв даже о своих
неприятностях.
Немного понаблюдав за умело
ощипывающей добычу девушкой, он подошёл к спящей магичке и легонько
похлопал её по щекам. Та вяло заворочалась и натянула плащ по самую
макушку, прячась от назойливой помехи.
Лёха на секунду замер, борясь с
нахлынувшей тоской: точно так же реагировала на побудку его младшая
сестра — ровесница этой соплюхи. Он как раз должен был вернуться из
командировки к её школьному выпускному.
— Потом сопли пораспускаю, — зашипел
сам на себя Стриж.
Не помогло. Он сел рядом с девчонкой
и тупо уставился в землю. Сейчас, когда схлынуло напряжение, перед
ним отчётливо раскрылась глубина задницы, в которую он угодил. Вся
прошлая жизнь закончилась. Командировки, служба, дом — всё, Лёха,
забудь и выкинь. Даже тушка твоя бренная — и та теперь чёрти где.
Если вообще сохранилась после взрыва.