Увидев мою бурную реакцию, он предостерегающе протянул руку:
– Нет-нет! Поймите правильно, я вам не угрожаю. Это просто факт.
Увы, это факт.
Месроп выдвинул ящик стола, погрузил в него обе руки и вынул на
свет божий папку. Знаете, такую старую картонную папку. Серую с
черными буквами «Дело №». И матерчатыми шнурками. На папке синим
жирным карандашом было аккуратно выведено: «Михаил Солодкий».
– Вы еще не знаете, но вы уже смертельно больны. И вылечиться
вам не удастся.
Я громко рассмеялся. Наверное, слишком нервно – но меня можно
понять.
– И только у вас, конечно, есть средство, чтобы меня спасти!
– Нету. Я же сказал, что вы не вылечитесь. Нет, Михаил, я не
мошенник и не вымогатель. И, поверьте, меньше всего мне хочется
убеждать вас в этом прискорбном факте. Но приходится. Вот
смотрите.
Он неспешно развязал папку. Достал оттуда фотографию.
– Два года назад вы сделали себе татуировку – жалящую змею.
Почему, кстати?
– Яд, который лечит – как символ моей работы.., – промямлил я,
глядя на фотку, где была моя татуха со змеей. Именно что моя! А
сделал я ее на внутренней стороне плеча, сфотать не так уж и
просто.
– Ясно. В тату-салоне, Михаил, вы подхватили вирусный гепатит С.
Вам очень не повезло: многие люди живут с ним десятилетиями, но у
вас очень скоро развился цирроз. Вы ведь чувствуете, что, помимо
обычной утомляемости у вас появились боли в животе, проблемы с
пищеварением и, пардон, газы? Таблетками закидываетесь, однако,
обследование так и не прошли. К сожалению, ситуация уже необратима.
У вас уже начались отеки ног, живота, печень уменьшилась. Еще пара
недель – и вас госпитализируют. Врачи будут бороться, но закончится
всё печеночной комой и смертью.
Говоря всё это, он полисточно потрошил свою отвратительную
совковую папку. Доставал какие-то справки, бланки с нечитаемым
врачебным почерком, столбцами цифр анализов, синюшными печатями.
Судя по печатям и общему ощущению, это были не копии, а оригиналы
документов. Причем, идеальные оригиналы: ни линий сгиба, ни
загнутых углов, ни потертостей.
С пылу, с жару, что называется!
Это был бред, полнейший бред! Я не верил ни одному слову, ни
одной справке, особенно, когда на них пошли даты из будущего.
Поверх всего этого сумасшествия легла запись акта о смерти,
датированная августом этого года.