Одно воспоминание о той ночи – и о сотнях ночей после – бросало Нолгара в дрожь. Его мысли возвратились в настоящее, взгляд вновь обратился на девушку в постели. Он попытался найти в себе отголоски чувств, что всплывали в памяти. Ничего. Пусто. Сердце не забилось в яростной, непреодолимой страсти от вида смуглого тела. Нолгар рассматривал невесту внимательно, но отстраненно. Оценивал, пытался увидеть в ней след той, желанной женщины. И не мог. Дейрани не было места в этих чертах.
Нолгар вспомнил, каким взглядом встретила его девушка хевья. Как плюнула ему под ноги, когда он ее приветствовал. Как после такого начала завоевать любовь, добиться принятия? А рука в руке с тем деревенским парнем? Что было между ними? Что они успели сделать, при запечатанной девственности Лесс? А главное, они так подходили друг другу… Оба молодые, смуглые… с одинаковой ненавистью в глазах.
По сердцу прокрался холодок от мысли – а если некромант ошибся?.. Неправильно протянул связующую нить, пустил Нолгара по ложному следу? А следом – мысль еще страшнее. Вдруг вся религия ксаранди ошибается, цикла перерождений не существует? Человек просто распадается в прах и никогда не рождается вновь? Если Дейрани ушла навсегда, а эта девочка не имеет к ней отношения? Если он цепляется за иллюзию?
Усилием воли маг отогнал колючую, пугающую идею. Лесс – это Дейрани. Любимая не покинула его навсегда. Они соединились, через двадцать два года после ее смерти. Он полюбит смуглую девушку хевья, а она его. Не сможет не полюбить. Их души соединены навек, и неважно, каким расам принадлежат их тела.
Проснулась я с гудящей головой, будто ночью напилась хмельного меду. Разодрала кое-как веки… и глазам не поверила. Потолок надо мной был не бревенчатый и низкий, а высокий, десятка в два локтей, а то и больше. И белый что твое молоко. Повернула голову вбок – и увидела огромное окно, от пола до потолка, да и шириной едва ли не во всю стену. Закрыто оно было чем-то непонятным, прозрачным. Не иначе, колдовским. Бычьим пузырем такую дырень в стене не затянешь!
За окном ярко синело небо – высокое и ясное. А подле окна сидела женщина… Нет, девчонка. Чутка постарше меня, но не сильно. Кожа еще белее, чем странный потолок. Волосы желтые как мед, длинные и волнистые, рассыпаны по плечам небрежной копной. Высокий лоб и скулы, тонкий нос, точеный подбородок. Губы – слегка припухлые, глаза – огромные, отливают зеленью сочной травы. Облегающее платье до пят того же цвета словно бы усиливало их блеск.